Кто же знал, что стоит этой фразе прозвучать, Сяо Кэ и Сюн Ци тут же изменятся в лице, а во взгляде их отразится настороженность.

Линь Цюши в момент почувствовал, что окружающая обстановка переменилась.

— Что ты хочешь этим сказать? — переспросила Сяо Кэ.

— Да ничего, — ответила Жуань Байцзе. — Просто мне казалось, что между вами прекрасные отношения, только и всего… Неужели вы и правда знакомы?

— Как такое вообще возможно? — выражение лица Сяо Кэ сделалось очень напряжённым.

Жуань Байцзе посмеялась, но всё же не стала развивать тему.

Разумеется, Сяо Кэ тоже закончила приставать к Жуань Байцзе, она больше не противилась тому, чтобы Линь Цюши нёс девушку в храм на себе, лишь с мрачным лицом развернулась и вышла из гостиной.

Вход в храм

Под покровом ночи они вышли навстречу суровому зимнему ветру с факелами в руках.

Снегопад, непрерывно посыпавший землю, уже прекратился, но ветер оставался до жути холодным. Линь Цюши слышал хруст снега под ногами. Он надел толстую-толстую куртку, застегнул ушанку, чтобы закрыть уши и низ лица, и немного согнулся, неся на себе красивую девушку.

По дороге никто не заводил друг с другом разговоров, стояла пугающая тишина.

Когда перед ними показался тот самый храм, о котором говорил плотник, кто-то всё же нарушил молчание.

— И это — храм? — произнёс Чжан Цзышуан. — Он выглядит… как-то очень уж странно.

Храм в ночи выглядел в самом деле весьма необычно. Строение могло показаться очень старым, но если приглядеться, можно было заметить, что на самом деле оно сработано поразительно искусно. Одни только вырезанные на колоннах у входа в храм барельефы не походили на обычную резьбу.

Линь Цюши поставил Жуань Байцзе на землю, взял факел и подошёл ближе, чтобы внимательно рассмотреть скульптуры. Он обнаружил, что на колоннах вырезаны сюжеты, связанные с восемнадцатью ступенями ада1, на колоннах, будто живые, вырисовывались и озлобленные демоны, и души грешников, подвергающиеся пыткам.

1Согласно китайской мифологии, ад представляет собой лабиринт, состоящий из восемнадцати уровней.

— Какие красивые колонны! — вдруг восхищённо произнесла Жуань Байцзе.

— Да, довольно красивые, — согласился Линь Цюши.

И колонны эти совершенно не походили на работу жителей заброшенной в горах деревни. Их практически можно отнести к произведениям искусства.

Не имея сейчас куда более важных дел, Линь Цюши, возможно, даже потратил бы некоторое время, чтобы как следует их рассмотреть.

— Кто первый? — спросил Сюн Ци.

Он имел в виду, кто первым пойдёт в храм, но никто не вызвался на столь опасный поступок. Если вход в храм являлся условием смерти, разве первый вошедший не становился жертвенным подношением?

— А почему непременно нужно входить по одному? — внезапно спросила Жуань Байцзе. — Что если старик нас обманул?

Сюн Ци возразил:

— Всё же делать, как он велел, наверняка лучше, чем поступать наперекор его словам.

Жуань Байцзе ответила:

— А вот и не факт, — она повернулась и бросила взгляд на Линь Цюши. — Цюши, я боюсь. Давай войдём вместе.

Линь Цюши, послушав их, засомневался:

— Но что если войти в храм вдвоём — это и есть условие?

Жуань Байцзе:

— Сейчас мы ничего не знаем наверняка, и я готова рискнуть. Ведь если войти одному, и там с тобой что-то случится, никто даже не узнает, — она посмотрела на чернеющий перед ними храм. — А вдруг… войдёт туда человек, а выйдет уже что-то другое?

От этой фразы всех присутствующих, включая Линь Цюши, пробрало мелкой дрожью. Он беспокойно обнял себя за плечи, посмотрел на выражение лица Жуань Байцзе, и в конце концов, скрипнув зубами, согласился:

— Хорошо.

Сюн Ци нахмурился.

— Вы понимаете, что вы творите? Если два человека в храме — это и есть…

Похоже, он собирался продолжать уговоры, но Жуань Байцзе перебила его:

— А что если войти одному — это условие смерти? Кто может сказать наверняка?

Безусловно, в её словах была толика истины. Сюн Ци замолчал.

— Мне не важно, кто за кем последует дальше, лень об этом думать, — мягко проворковала Жуань Байцзе. — Снаружи слишком холодно. Цюши, пойдём внутрь. Пораньше вернёмся домой и ляжем спать.