Вспоминая, с каким удовольствием женщина прихлёбывала суп, они, не в силах больше на него смотреть, разошлись по комнатам под предлогом усталости.

Линь Цюши тоже проголодался, но, пожевав безвкусного хлеба, вернулся в свою комнату и лёг на кровать, готовясь отойти ко сну.

Жуань Наньчжу, лёжа рядом, спросил:

— Ты знаешь, почему в стародавние времена в каждой семье рождалось так много детей?

— Не знаю…

Жуань Наньчжу повернулся к нему, придвинулся ближе к уху и прошептал:

— Потому что тогда у них не было электронных гаджетов и вечерами не находилось других занятий.

Линь Цюши:

— …

Жуань Наньчжу:

— А ведь у нас сейчас тоже…

Линь Цюши невозмутимо выудил из кармана телефон, показывая, что у него всё-таки есть электронный гаджет.

— Твой телефон до сих пор не разрядился?

— Я взял зарядное устройство…

Жуань Наньчжу прогрузился в молчание, а через несколько секунд обиженно пробормотал:

— Только и знаешь, что играть в свой телефон. Даже не поболтаешь со мной немного.

Линь Цюши совершенно растерялся от слов Жуань Наньчжу, мужчине даже в какой-то момент показалось, что у него на самом деле есть девушка, которая сейчас мило капризничает, жалуясь на то, что парень уделяет ей мало внимания.

— Ладно, о чём ты хочешь поболтать? — Линь Цюши убрал телефон.

— Как думаешь, сегодня ночью кто-нибудь умрёт?

Линь Цюши удивился, услышав от Жуань Наньчжу столь внезапный вопрос.

— Я вот думаю, что да, — Жуань Наньчжу обвил рукой талию Линь Цюши и прошептал: — Потому что яйцо уже окропилось кровью.

Линь Цюши погрузился в молчание, обдумывая то, что сказал ему Жуань Наньчжу.

Тот, однако, не стал объяснять подробнее, только проворковал:

— Спи, увидимся завтра, — и сразу же закрыл глаза, провалившись глубоко в сон.

Жуань Наньчжу уснул, а вот к Линь Цюши сон никак не шёл.

В узкой комнате было тесно, как в гробу. Человек с клаустрофобией наверняка начал бы просто-напросто задыхаться в таком помещении.

К счастью, Линь Цюши ничем подобным не страдал, но тем не менее даже он чувствовал сильный дискомфорт. За окном уже стемнело, туман становился всё гуще, сквозь него уже совершенно не представлялось возможным рассмотреть хоть какой-то вид снаружи. Высотка оставалась на одном месте, но будто отделённая от остального мира.

Ночь стояла тихая, эта тишина приносила ощущение безопасности, и Линь Цюши очень надеялся, что она продлится до самого рассвета.

Однако слова Жуань Наньчжу, кажется, стали пророческими.

Около трёх часов ночи Линь Цюши пробудился ото сна. В его уши проник исключительно неприятный звук.

Очень похожий на то, как в стену долбят каким-то острым предметом, глухо, но пронзительно — тук, тук… Звук слышался совсем рядом, казалось, Линь Цюши от его источника отделяет только стена.

Он открыл глаза и ещё немного полежал, прежде чем осознать, что звук не померещился ему во сне.

Жуань Наньчжу ещё спал, и Линь Цюши сомневался, стоит ли его будить, но как раз пока он раздумывал, стук за стеной ускорился, будто бы тот, кто его производил, потерял терпение и решил быстрее добиться результата.

«Тук, тук, тук», один удар за другим. Линь Цюши протянул руку и осторожно растолкал соседа:

— Наньчжу, проснись.

Жуань Наньчжу открыл глаза, его взгляд оказался на удивление ясным, словно это вовсе не он только что спал глубоким сном:

— Что случилось?

— Снаружи какой-то стук, — ответил Линь Цюши. — Как будто в стену заколачивают гвоздь.

Жуань Наньчжу посмотрел на стену напротив. В далеко не новом здании стены не отличались толщиной, и все звуки легко проникали сквозь них. Мужчина протянул руку и осторожно приложил к стене ладонь, после чего чуть нахмурился:

— Отодвинься. Подальше от этой стены.

Линь Цюши кивнул и сделал, как он сказал.

— В чём дело?

— Снаружи что-то есть, — сказал Жуань Наньчжу. — Не знаю, что именно.

Они включили лампу и в её тусклом свете уставились на стену, от которой слышался стук, сделавшийся почти непрерывным.

И если бы дело было только в звуке. Но очень скоро Линь Цюши понял причину, по которой Жуань Наньчжу велел ему отодвинуться подальше от стены.

В сравнительно тонкой стене сначала образовалась маленькая дырочка, а следом медленно показался кончик острого шила…

Из-за небольшой площади комнатушки край кровати, на котором спал Линь Цюши, примыкал прямо к стене, а шило оказалось острым и длинным, как раз для того, чтобы попасть ровно ему в затылок, если бы он лежал на кровати. От подобной картины Линь Цюши нервно дёрнул глазом. Если бы он до сих пор спал, наверняка уже попрощался бы с жизнью.