Настолько притягательный, что рот рефлекторно заполнился слюной.

— Что это за запах?

— Кто-то готовит ужин? — сказал Жуань Наньчжу, вяло распластавшись на кровати. — Умираю с голоду. Когда вернёмся, я уж точно первым делом наемся до отвала.

— Пойдём посмотрим?

— Пошли.

В этом мире ни одному из них ни разу не удалось нормально поесть. Еда стояла перед глазами, но никто не решался притронуться к ней, каждый день приходилось жевать только засохший хлеб. Как выразился однажды Жуань Наньчжу, от такой еды они сами скоро засохнут.

Они вышли в коридор и увидели, что Сюй Сяочэн последовала их примеру. Видимо, аромат донёсся и до её комнаты.

— Кто там готовит? — спросила Сюй Сяочэн, глотая слюну, изнывая одновременно от голода и от страха. — Кажется, на кухне кто-то есть.

— Идём посмотрим, — ответил Жуань Наньчжу.

Троица потянулась на запах и подошла к кухне, которая не далее как сегодня утром омылась кровью. Однако к всеобщей неожиданности помещение, где царил полный беспорядок и валялись останки трупа, теперь сияло как новенькое, а на плите стояли два больших котелка, в которых что-то кипело и булькало, источая тот самый аромат.

Линь Цюши первым подошёл к плите и заглянул в котёл, в котором увидел тушёное мясо. Затем внимательно посмотрел на пол и заметил, что от крови, которую так непросто было отмыть, не осталось и следа, лишь неясные чёрные разводы.

Эта картина заставила Линь Цюши вспомнить, что случилось с Цзэн Жуго после его смерти.

— Исчез, — произнёс Линь Цюши. — Труп исчез.

Сюй Сяочэн сказала:

— Но прошло всего несколько часов, как можно успеть навести такую чистоту…

— Не забывай, что мы вне нормальной реальности, — напомнил Жуань Наньчжу. — Не стоит мыслить привычными категориями.

Пока они стояли в кухне и обсуждали случившееся, постепенно подошли и остальные члены команды. Увидев чистую кухню, Тан Яояо вздохнула с облегчением и пробормотала:

— Какое счастье, что кухню отмыли, иначе чем бы мы питались оставшиеся дни? — затем подошла к Линь Цюши и тоже заглянула в котелок: — Как пахнет!

Линь Цюши мрачно усмехнулся:

— Как бы ни пахло, а поесть ты вряд ли осмелишься.

Тан Яояо не стала спорить.

Чжун Чэнцзянь тоже пришёл со всеми, при этом его состояние явно оставляло желать лучшего: мужчина то и дело бормотал что-то несвязное и выглядел чересчур взволнованным, будто ещё немного, и у него окончательно поедет крыша.

И неудивительно: сохранить здоровую психику в замкнутом пространстве, где то и дело творятся подобные жуткие странности, — задача не из лёгких.

Они провели здесь всего пару дней, но выглядели измождёнными донельзя. А с приближением очередной мучительной ночи их настрой сделался заметно подавленным.

Ни поесть, ни поспать нормально, да ещё всё время нужно помнить об угрозе столкновения с жуткими призраками.

Днём случилось слишком много всего, и члены команды заметно утомились. Линь Цюши не стал исключением, он решил пораньше умыться, чтобы поскорее пойти спать. Выходя из туалетной комнаты, он увидел Тан Яояо, которая всё ещё стоит на женской половине и, нахмурившись, что-то старательно отмывает. Линь Цюши позвал:

— Тан Яояо?

— Что? — обернулась девушка.

— Уже стемнело, ты не идёшь спать? — Линь Цюши указал на спустившиеся за окном сумерки.

— Сейчас, — ответила Тан Яояо. — Кровь никак не отмывается.

Линь Цюши:

— …Что?

Тан Яояо повторила громче:

— Я говорю, кровь никак не отмывается!

Не отмывается. Линь Цюши в тот же миг вспомнил первый день, когда Цзэн Жуго стоял под душем и говорил ему то же самое. Он произнёс:

— Брось умываться! Уже так поздно, скорее иди в комнату!

Наверное, Тан Яояо всё же услышала в голосе Линь Цюши скрытое беспокойство. Она сразу остановилась и сказала:

— Ладно. Ты пока иди. Я сейчас выйду.

— Поторопись.

Девушка в ответ неопределённо хмыкнула.

В той сказке, «Диковинная птица», колдун, перед тем как выйти из дома, давал сёстрам яйцо, и стоило только девушкам открыть запретную дверь, белая скорлупа окрашивалась кровью, тогда колдун по возвращении убивал невесту и рубил тело на куски, а затем вновь кидал в подземную комнату… Теперь Линь Цюши наконец понял важность записки из прошлой двери. Если бы он не узнал об этой сказке, сейчас наверняка находился бы в полной растерянности и неведении.

Но теперь связь этого мира с детской сказкой постепенно выплыла на поверхность.

Линь Цюши, услышав, что вода в кабинке Тан Яояо выключилась, решил наконец вернуться в свою комнату. Жуань Наньчжу уже валялся в кровати, играя в телефон Линь Цюши.

Тот прилёг рядом, прислонившись к стене, и сказал:

— Кажется, кровь, в которой испачкалась Тан Яояо, не отмывается.

— Кровь с яйца отмыть невозможно, — ответил Жуань Наньчжу, даже не подняв головы от экрана. — Если кровь отмыть, как же колдун будет искать свою жертву?