— Я… боялся, — тихо сказал Владимир.

— Где лежат датчики, которые ты вытащил?

— В моём огороде… закопанные… я не стал их совсем выбрасывать… не знаю, почему.

Иван Николаевич перенёс стул обратно на своё место и взял в руки телефон.

— Пора звонить начальнику районного отдела. — Коля, привет! Как хорошо, что до тебя можно дозвониться! А то обычно люди, получив большой пост, становятся страшно занятыми! Оставайся таким, пожалуйста. А теперь ближе к делу. Пришли, пожалуйста, на завод следователя, который ведёт дело по поджогу. Да, новые обстоятельства. Очень важные.

Человек в безупречном сером костюме сидел в глубоком кресле и держал на коленях кожаный портфель.

— Ты только что был в тюрьме у Смирнова, — сказал зашедший в кабинет Михаил. Мрачно поздоровавшись, он сел в кресло напротив. — Как хорошо быть адвокатом. Тебя везде пускают.

Адвокат промолчал.

— Так всё-таки, что сообщил Смирнов?

— То, что если его не вытащат оттуда, он всех сдаст.

— Прямо так?

— Да. Что терять ему нечего, срок светит ему вплоть до пожизненного, поэтому он молчать не будет.

— Ты сказал ему, что мы пытаемся помочь?

— Да. Но он не верит. Только рукой махнул.

— Все ясно, — Михаил Семёнович вскочил, вышел из кабинета и в ярости хлопнул дверью.

Следователь приехал через час. Молодой, энергичный… Имя его было — редкостным — Владлен, но мы с ним быстро поладили. Владимир повторил в присутствии полицейского свою историю, тот вытаращил глаза, но затем все записал в протокол допроса и заставил электрика расписаться.

А затем мы все вместе и с двумя понятыми (вызванными для нас пенсионерами полиции — друзьями Ивана Николаевича), поехали домой к Владимиру, где сделали так называемый осмотр — выкопали из-под забора подменённые датчики. Владлен положил их в полиэтиленовые пакеты и опечатал — то есть сделал все, как полагается.

— Теперь Самсонова надо в отдел, — сказал он, отозвав меня в сторону. — За сегодня из свидетеля он превратится в подозреваемого. Вызову ему адвоката и допрошу. Арестовывать его не хочу, пусть до суда походит под подпиской о невыезде.

— Адвокат свой? — вздохнув, спросил я.

— Разумеется! — чуть ли не обиделся Владлен. — Мой корешок с институтских времён. Ничего не нужного нам Самсонову не посоветует, хотя давить на него, конечно, не будет — работой дорожит.

— На него давить и не надо. Он уже всё рассказал, и изъятые датчики не дадут ему сбежать. А как поступим с этим загадочным магом?

— Такими делами сейчас занимается специальный отдел в Москве. Я выделю материал, и пусть разбираются. Хотя никого они не найдут. Я о таком не слышал. Сидят там чьи-то жены, любовницы и детки богатых родителей, бумажки перекладывают и ни черта не делают.

— Все понятно.

На всякий случай мы обменялись телефонами.

Затем Вика позвонила Левшину. Поинтересовавшись, как он, и немного поговорив о том, что на Москву надвигаются дожди и похолодание, она будто промежду прочим сообщила ему новость, что завод спасён. Не знаю, правильно ли она сделала, не сказав об этом сходу, но получилось эффектно. Я стоял рядом и всё слушал.

А потом и увидел, потому что Левшин переключился на видео, наверное, не до конца поверив, что его не разыгрывают. Но это действительно была Вика, а потом перед камерой сбоку появился и я, чтобы поздороваться.

Вика долго объясняла Левшину, что произошло, и почему можно теперь за судьбу иска не волноваться. Завод соблюдал все пожарные нормы, датчики стояли «той системы», а то что некий злоумышленник их подменил и к тому же привёл мага-поджигателя — это не вина владельцев. Доказательства — не просто чьи-то слова, а ещё и выкопанные из земли технические устройства. Даже если Самсонов неожиданно умрёт или захочет отказаться от своих слов, против вещдоков приема нет.

Левшину уже много лет, и держать себя в руках он научился. Поэтому радость от события он высказал аккуратно (до потолка не прыгал), но пообещал отблагодарить нас с Викой так, как только сможет.

— Все, продаю «тойоту», начинаю ездить на «бентли», — сообщил я Вике, когда разговор закончился. — Причём с открытым верхом. С закрытым — это дешёвка, успешные частные детективы такие не покупают.

— Великолепно придумал, — согласилась она. — десяток помощников ещё найми, чтоб самому ничего не делать. И парочку секретарш посимпатичнее.

— А секретарши мне зачем? — я сделал непонимающее лицо.

— Вдруг какая-то ситуация! — нарочито наивным голосом сказала Вика, — все твои любовницы одновременно уедут куда-нибудь на море!

— Чёрт побери, об этом как-то не подумал. Две-три секретарши непременно нужны.

А что мне надо было говорить?!

Потом к нам подбежал Иван Николаевич и сообщил, что директор завода, барон Аверин, просто умоляет приехать к нему и рассказать, что, собственно, происходит. Потому что, во-первых, ему интересно, а во-вторых, ему как директору положено знать.