Шрифт:
Можно сказать, что Майто Гай будет иметь примерно две максимальные человеческие силы и скорости, но я буду иметь десять. Таким образом, я мог бы сражаться с Майто Гаем, даже не используя чакры для повышения своей силы и скорости, но лишь до тех пор пока тот не откроет хотя бы одно из восьми внутренних врат.
Обычный генин, в лучшем случае, сможет добавить одну максимальную человеческую силу и скорость для усиления тела, то есть увеличив свою способность поднимать тяжести на пол тонны и скорость бега примерно на пятьдесят километров в час. Прежний Итачи мог усилить своё тело в пять раз лучше чем обычный генин. И он мог достичь этого с ограничениями обычного человеческого тела, которые мне удалось частично преодолеть с помощью клеток Хаширамы.
С другой стороны мою способность использовать чакру для усиления тела ещё стоит отточить и адаптировать под возросшие теперь силу и скорость, ведь в данный момент моё тело может выдерживать усиления с большим количеством чакры без вреда для себя.
Фактический техника усиления тела заключается в том, чтобы наполнить своё тело чакрой, как сосуд, и чем ваше тело лучше, тем больше чакры оно может вместить, а значит тем лучше будет эффект для улучшения таких способностей как скорость, восприятие, сила, стойкость и выносливость.
— Итачи-кун, ты полностью здоров. — привлёк моё внимание своим шипящим голосом Орочимару.
— Хм… Ты уверен в этом, сенсей? — осведомился я.
В ответ на мои слова раздался зловещий смех. Орочимару, как и всегда, словно старался вести себя как можно более жутко. Он будто бы привык пугать людей.
«Неужели он действительно не умеет смеяться как нормальный человек?» — пришла мне в голову неожиданная мысль.
— Ку-ку-ку-ку! Безусловно! — рассмеялся Орочимару, словно отвечая на невысказанный мной вопрос, — Твоё состояние просто идеально! Твоё тело… как же я хочу получить твоё тело…
К счастью для моего здравого смысла, речь безумного учёного номер один в мире ниндзя была неожиданно прервана Карин.
— Поздравляю, Итачи-сан!
Карин влезла в разговор как раз в подходящее время. Теперь мне не придётся слушать извращённую речь Орочимару, который теперь смотрел на Узумаки злым взглядом. Как ни странно, даже если его жизнь теперь была посвящена служению мне, это не значит, что характер Орочимару значительно улучшился. Его высокомерие и гордость, как иногда мне кажется, после промывки мозгов только возросли. Когда я спросил его об этом, Орочимару заявил, что он просто очень горд, служить мне.
— Что ты будешь делать теперь, Итачи-сан?! — радостно спросила Карин.
— Думаю мне стоит отправиться в путешествие и проверить свои боевые навыки. Но я пока ещё не решил, куда мне стоит пойти.
Потратив несколько секунд на то чтобы обдумать мои слова, красноволосая девочка обижено надула щёки, осознав, что у меня нет желания брать её с собой. Разумеется, она решила спросить об этом вслух.
— А можно мне пойти с тобой, Итачи-сан?
— Карин, нет!
— Ну, Итачи-сан! Пожалуйста, возьми меня с собой!
— Почему вообще ты хочешь уйти? Разве ты не говорила, что рада быть здесь?
— Но в подземельях Орочимару слишком скучно! И здесь слишком много змей… Они такие склизкие и отвратительные… А их липкий длинный язык, жуткие змеиные глаза и извивающиеся тела такие мерзкие! Ой…
Карин резко замолчала, настороженно переведя взгляд с меня на Орочимару. Не удивлюсь, если она смогла ощутить его жажду крови. Тем временем, мой раб принял слова маленькой девочки близко к сердцу. В конце концов, он тоже считал себя своего рода змеёй и высказывание Узумаки прозвучали для него весьма неоднозначно.
«Эх, Карин, — подумал я, — Всё-таки твой последний комментарий был явно лишним!»
Если бы не мой прямой приказ не причинять Карин какого-либо вреда, то Орочимару бы прямо сейчас без сомнений приступил к умерщвлению некой маленькой девочки. Зная личность и повадки этого типа, я могу сказать, что смерть Карин была бы, безусловно, очень мучительной и долгой.
Глава 5
Орочимару вернулся обратно в свою лабораторию, чтобы ставить эксперименты на очередном бедном педофиле-насильнике, которого он поймал несколько дней назад, используя детский облик Цунадэ как наживку. Я хотел последовать за ним и покинуть тренажёрный зал, вернувшись к себе в комнату, желая что-нибудь съесть на завтрак, но Карин решила разрушить мои планы по наполнению желудка с помощью данго.
«Я стал невольно зависим от этого вида сладостей после того, как получил тело Итачи, — пришла ко мне в голову безрадостная мысль, — Его вкусовые рецепторы уже давно пристрастились к данго, также как большинство чернокожих реперов к метамфетамину. Иначе говоря: выхода нет, я уже не могу соскочить с иглы… то есть перестать пожирать данго каждый раз, когда представится возможность!»
Я печально вздохнул, пожелав не стать таким жирным как Митараши Анко во времена Боруто. Ведь она тоже любит данго и тоже считалась ученицей Орочимару.