— Прежде всего, я актриса, и должна уметь сыграть что угодно, от смущения до развязности, а уж потом всё остальное, — подмигнула она мне, — Для тебя, дорогой, я могу быть такой, какой ты только захочешь. Хоть застенчивой, хоть властной, или даже страстной. Это всего лишь маски, которые можно менять как перчатки…

С этими словами она спрыгнула с моих коленей, и вдруг опустилась на колени передо мной прямо на пол, посмотрела на меня грустными глазами, из уголков которых неожиданно потекли слёзы, она всхлипнула, и с трагичным видом медленно опустила вниз голову.

— Ты… Неужели ты и правда хочешь, чтобы я убила нашего ребёнка, сделав аборт? — почти шёпотом, с надрывом, произнесла она, — И это после того, как ты клялся мне в вечной любви, и говорил мне, что умрёшь за меня? Что мы будем вместе до конца наших дней? Сайто, как ты можешь быть таким жестоким? Нет! Не правда! Я не могла так ошибаться! Что с тобой, любимый? Почему ты терзаешь моё исстрадавшееся сердце? Ты же говорил, что любишь детей, так почему ты вынуждаешь пойти меня на этот шаг? Ты же знаешь, как я мечтала о детях… Неужели всё это время ты просто лгал мне?

Она подняла голову, и взглянула на меня своими заплаканными глазами, в которых смешались и тоска, и горечь от предательства, и гнев.

— Почему ты молчишь? Тебе больше нечего мне сказать? Тогда мне незачем тут оставаться. Я уйду, и сохраню своего ребёнка! И знай, что ты никогда его не увидишь! — она с решительным видом вскочила на ноги, резко развернулась и действительно шагнула в сторону выхода, где с ошарашенным видом застыла рядом с дверью Мия, и смотрела то на неё, то на меня.

— Ты… ты… ты… — заклинило её, она буквально зависла на несколько секунд, потом встряхнулась, глаза её заискрились от гнева и ярости, и она медленно пошла ко мне.

— Сайто! — чуть ли не рыкнула Мия, подходя ближе, — Как ты мог так поступить с этой несчастной девушкой? Я думала, ты нормальный парень, несмотря на твой страшный вид, но оказывается, внутри ты гораздо большее чудовище, чем снаружи!

— Увы, Мия, но такова жизнь, — я закинул ногу на ногу, и отрешённо посмотрел в окно, — Я слишком молод для детей. Ну, какие могут быть дети, когда по сути я и сам ещё ребёнок? Дети — это прежде всего ответственность, и я не могу взвалить её на свои плечи. Мне надо сначала закончить школу, получить профессию, устроиться на хорошую работу, и только тогда думать о детях. Сейчас я к этому не готов, о чём и говорил Канне, но она… — я замялся, и ожесточённо вытер ладонью лицо, скрывая расползающуюся против моей воли улыбку, — Она не слышит меня. Думает лишь о своей мечте иметь детей, и ей неинтересно моё мнение на этот счёт… — я вздохнул, нехотя встал со стула, подошёл к оторопевшей девушке, увидевшей, что её игра зашла куда-то не туда, развернул её к себе лицом, и крепко обнял.

— Прости… Возможно лет через пять я и сам был бы не прочь завести с тобой детей. Но сейчас… Я к этому не готов.

— Очуметь… Дайте кто-нибудь попкорн, — пробормотал чуть слышно Кастет, и вздрогнул от чувствительного тычка локтем в бок Светы.

— Тише ты… — прошипела она, — Не сбивай их… Дай послушать.

— И ты меня прости, — подхватила мою игру Канна, и уткнулась в мою грудь лицом, — Я… Понимаю, — глухо произнесла она, — Это действительно было слишком эгоистично с моей стороны требовать от тебя принять ответственность. Ты прав… Во всём прав. Но… я не могу отказаться от этого ребёнка. Но я сильная. Я — справлюсь. Выращу его сама. И всё у нас с ним будет хорошо. Прощай!

Она оттолкнула меня, окинула всех присутствующих взглядом, полным слёз, и медленно, словно нехотя, направилась к двери, мимо застывшей Мии, из глаз которой ручьём лились слёзы.

— Нет! Стой! Подожди! — вдруг схватила она за руку Канну, когда та уже почти доплелась до двери, — Это неправильно! Так не должно быть. Сайто, не отпускай её! Не отказывайся от своего ребёнка, прошу. У тебя же есть родственники, они наверняка вам помогут! И я буду помогать, чем смогу. Честно!

— Ловлю на слове, — подмигнул я ей, — Когда у меня появится ребёнок, обязательно воспользуюсь твоим предложением. Всем спасибо за внимание! — шутливо поклонился сидевшим на кровати Свете и Кастету, те тут же разразились аплодисментами.

Последний даже — Браво! — пару раз крикнул.

Канна забрала свою руку у Мии, и шутливо раскланялась перед нами.

— А? Ч-что такое? Что происходит? — растерянно смотрела на нас Мия, переводя удивленный взгляд с девушки на меня, и обратно.

— Да ничего особенного, — пожал я плечами, — Репетиция у нас была, и ты пришла в самом её разгаре. Познакомься, кстати. Это Канна, — кивнул я на актрису, — Она будет вместе с нами в фильме сниматься.

— Ч-чег-го? Какая ещё реп-петиция? — тупила ещё не пришедшая в себя от эмоционального потрясения Мия, но через несколько секунд в её глазах начало появляться понимание, которое ещё чуть позже сменилось настоящей жаждой убийства

— Сайто! — рыкнула она, надвигаясь на меня как ангел мщения, с развевающимися за спиной волосами, — Ты почему не сказал мне, что вы — репетируете? Я сейчас чувствую себя такой дурой, что готова просто разорвать тебя на мелкие кусочки!

— Но-но, женщина! Держите себя в руках, — опасливо произнёс я, отодвигаясь от неё.

— Что? Ты меня ещё и старухой назвал? Убью! — взвыла она, кидаясь на меня, а я шустро перепрыгнул через кровать, уходя от возмездия. Ну, не бить же мне её было? К тому же, я ведь сам довёл её до такого состояния.