Игра не даёт никому не выполнимых заданий, но при этом заставляет напрягаться и действительно выкладываться на полную. Это актуально для любого подземелья, а для регионального ещё сильнее заметно.

— Я заморожу, — предупредила Сафэлия.

Моё заклинание обратилось постоянным потоком холодного воздуха. Заставить окружающий жар утихнуть оказалось крайне сложно, у меня даже пот на висках выступил. Однако это позволило не просто замедлить элементалей магмы, а практически полностью сковать их внутри собственной каменной брони.

— Давай! — кивнул я, и падшая ударила сама.

В остужённой пещере стало холоднее. Застывшие на месте коренастые фигуры стали покрываться инеем. Он сначала испарялся, но Сафэлия закусила губу, удерживая свои чары. Так что постепенно оледенение стало крепче, пока не оказалось окончательно оформлено в скульптуры.

— Они всё равно живы, — прокомментировал я. — Идём дальше, пока эти ребята не оттаяли. Наша цель — ключ, на всё остальное можно наплевать.

И мы двинулись мимо ледяных статуй, которые уже начали подтаивать. Без моей поддержки, температура в помещении начала возвращаться к своей норме. А значит, уже через несколько секунд элементали окажутся на свободе.

— В какой коридор идём? — спросила Тазгин.

Я прислушался к ощущениям, но в подземелье чувство источника не работало. Я вообще ощущал вокруг только магию Огня. Причём в такой концентрации, что можно было запросто устроить армагеддон. Жаль, что выкачать её всю не представлялось возможным.

— Будем проходить все по порядку, — озвучил своё решение я. — Вперёд.

— А меня одну напрягает, что мы никого не убиваем? — спросила Крейвен, с печалью глядя на замороженную огненную ящерицу.

Тварь, защищавшая проход к боссу этажа, была огромной и наверняка вкусной. Даже если не вкусной, то полезной, начинённой тонной всевозможных редких ресурсов. Однако вместо того, чтобы прикончить ящерку и разделать её на составляющие, мы с Сафэлией лишь её заморозили и оставили в покое. Минут через десять жар регионального подземелья её разморозит, и она вновь начнёт бегать в поисках добычи. Но нас на этом этаже уже не будет.

— Такое ощущение, будто ты никогда не была в подобном месте, — ответил Сигизмунд, размашистым ударом кирки отковырнув какой-то камушек.

Красивый, светящийся, и, как он думал, наверняка дорогой.

Я умудрился сохранить невозмутимое лицо, хотя внутри во всю ржал над бедолагой. Браслет драконов чётко давал понять, что камень является самым обычным «светляком». В то время как несколько других чёрных камушков, которые Сигизмунд презрительно выкинул в сторону, кое-что стоили. Даже не «кое-что», а вполне даже «о-го-го»! Из этих камней драконы изготавливали свои белые копья. Рецепта у меня нет, но информация о ценности камней есть.

— Не нужно тут мусорить, — произнёс я, закидывая ценнейшие ресурсы в пространственную сумку.

Потом встречусь с отцом Синди и сделаю себе своё личное белое копьё. Ибо против Мальфагора мне всё равно рано или поздно придётся выступить.

— То есть вы все дружно собрались меня игнорировать? — Крейвен демонстративно положила руки на кинжалы и смотрела, при этом, на Сигизмунда.

— Майкл, да объясни ты ей! — только что не взмолился гладиатор, не желая вступать в конфликт с убийцей.

У них явно начинали складываться отношения, вот только выглядели эти самые отношения довольно странно.

— Босса этажа завалим, сразу всё всем расскажем, — пообещал я, первым вступая в огромный зал. — Эльмиора, справишься или тебе помощь потребуется?

— Сама! — кивнула Сафэлия, направившись к огненному грибу.

Что могу сказать — путешествие к демонам сильно изменило эльфийку. Она превратилась в сильного, не по годам мудрого и способного мага, сходу разобравшегося в том, каким образом пользоваться магией Жизни.

Я думал, что придётся оставлять её ещё и у драконов, но нет! Сафэлия сама, даже без моей помощи, разобралась в хитросплетении магических конструкций. Символьная магия драконов нам была пока неподвластна — требовалось хоть какая-то демонстрация, чтобы увидеть ключ-активатор, но стихийная, работающая на чистой энергии — это вообще без проблем.

Босс двадцать четвёртого этажа умер за двадцать секунд с начала боя. Точнее, умер он на первой секунде, как только превратился в ледяную скульптуру, остальные девятнадцать секунд агонизировал, пытаясь ожить и продолжить сражение. Не получилось.