— Ты слышал Палыча? Он, наоборот, требует общаться, — ответил Иван. — Связь с общественностью и всё такое.

Мы к этому времени подходили к своему фургону. Один из репортёров уже опрашивал рабочих, второй, холёный парень с щеголеватыми усиками, подскочил к нам.

— Добрый день, — сунул он микрофон под нос Ивану. — Канал «Суббота». Расскажите, пожалуйста, что здесь произошло?

Мой наставник убрал в сторону микрофон и сморщился:

— Только не надо тыкать в лицо, — резко ответил он и показал в сторону Макса. — Вот, мой товарищ всё вам расскажет.

— Что вы скажете?.. — обратился к нему репортёр, и Макс шумно выдохнул, сдерживаясь. Затем показал на меня.

— Мой товарищ вам всё расскажет, — хлопнул он меня по плечу и потащил трапы к фургону.

Я огляделся и понял, что мне некому передать эстафету. Придётся отдуваться за всех. Передо мной появился микрофон.

— Как вы оцениваете опасность, которую ликвидировала ваша команда? — спросил репортёр.

— Начнём с того, что здесь было очень опасно. И уровень молниевой опасности достиг десятого уровня, — начал я.

— Расскажите, насколько это опасно, — глаза репортёра заблестели от любопытства.

Я ответил на несколько вопросов, а потом понял, что он не отвяжется.

— Увы, я на работе, времени больше нет, чтобы отвечать, — сказал я.

— Конечно, понимаю, понимаю, — закивал репортёр и повернулся к объективу камеры. — Вот такие отважные люди работают в нашей Имперской Службе Спасения. Не побоюсь этого слова, герои!

Я улыбнулся, залезая в фургон и захлопывая дверь. Мы тронулись с места.

— Долго он тебя мурыжил, — прокомментировал Иван. — Они такие, могут часами закидывать вопросами.

— Сильно был ранен тот… Петруха? — улыбнулся Макс, обращаясь к Анне. — Ты быстро управилась в этот раз.

— А, — отмахнулась целительница, — царапина. Я за несколько секунд её подлечила, и следа не осталось.

Мы доехали до центра, изредка перебрасываясь фразами. Иван в этот раз отметил с позиции наставника, что отработал я в этот раз «на отлично». Когда мы выходили из транспорта, Анна заметила на моём плече след от микро-молнии.

— Да ты ранен! — воскликнула она.

— Пустяки, — улыбнулся я. — Даже не чувствую.

— С магическими ожогами всегда так, — объяснила Аня. — А потом возникают последствия. В общем, в раздевалке я тебя подлечу.

— Звучит заманчиво, — подмигнул нам Макс. — Я тоже немного ранен. Осмотришь меня, Анют?

Анна густо покраснела, пытаясь что-то сказать, но промолчала.

— Да ну тебя, иди куда шёл! — отпихнула его Софья. — Хватит смущать нашего ангелочка.

— Спасибо, — растерянно улыбнулась Аня, и все дружной компанией направились в сторону ступеней на первый этаж.

Проходя через рамку и сдав в «оружейную» все артефакты и защитные средства, мы вернулись в раздевалку.

— Снимай куртку, — сказала мне Анна, когда я сел на лавку недалеко от шкафчиков.

— Вот это будет видео, друзья, ха-ха, — включил камеру на телефоне Макс. — Они уже раздеваются, прикиньте!

— Я сейчас разобью телефон, — Софья оказалась рядом, и Макс отошёл к своему шкафчику, зыркнув на неё напоследок.

— Я вот в очередной раз думаю, какого хрена мы берём столько барахла с собой? — спросил он.

— Ты ж знаешь ответ, — ухмыльнулся я, в то время как Анна приложила к моему плечу ладонь. Я почувствовал приятное тепло. — Так положено по инструкции.

— Не, всё-таки надо с Палычем поговорить на этот счёт, — покачал головой Макс.

— Рискни, ты ж у нас смелый, — холодно ответила Софья. — Но только на словах.

— Ну вот, опять ты меня обвиняешь. Телефон пыталась отобрать… — хмыкнул Макс. — И что я тебе сделал плохого?

— На правду не обижаются, — ответила Софья.

— Ну да, ты же у нас супер-правдивая, — ответил Макс. — Что ни слово, то концентрированная правда.

— Ну всё, я подлечила, — убрала уже горячую ладонь Анна.

— Гораздо легче, — признался я, понимая, что до этого я всё-таки чувствовал небольшое покалывание и стянутость кожи в месте ожога.

— На здоровье, — улыбнулась мне ангел-целитель и отправилась на женскую половину.

— Запала на тебя, — прошептал мне Макс.

— Работа моя такая, я ведь целитель, — отозвалась Анна. — И я всё слышу, если что.

— Опять шутку не поняли, — вздохнул Макс. — И опять все дюже серьёзные.