— Вон, один из бывших твоих дружков попробовал. Юрик, — напомнил я ему печальную историю. — Ты прекрасно знаешь, чем это обернулось.

Коля знал, поэтому нервно сглотнул и притих, сосредоточившись на ступенях, по которым мы начали спускаться в метро.

Юрик, живущий в доме через дорогу, также начал попивать в раннем возрасте. А потом перешёл на более крепкие напитки. В итоге умер от сердечного приступа, едва исполнилось ему двадцать три года.

Всю дорогу Коля молчал, переваривая мои слова. Возможно, даже вспоминал судьбу Юрика. Что ж, возможно, я достучался до его разума. Во взгляде непутёвого братца появился нехарактерный блеск. Неужто и правда мозг заработал?

Проехав на метро до крайней станции, мы пересели на электричку и через десять минут вышли на знакомой станции. Ну а затем, спустившись с платформы, отправились в сторону дома по сокращённому маршруту через небольшую рощицу. Губы поневоле растянулись в улыбке.

Эта узенькая тропинка, которая петляла между берёзками, мне хорошо знакома. В детстве — казалось бы, вот, совсем недавно! — я рассекал на велосипеде, который мне подарили на день рождения приёмные родители. Тогда я думал, что это самый счастливый день в моей жизни, и более ценный подарок вряд ли можно придумать.

Сколько уже прошло времени, а те первые впечатления от скорости и адреналина помню совершенно отчётливо.

— Ты извинишься перед родителями, — настойчиво обратился я к Коле.

— Ну само собой, попрошу прощения, — ответил он.

— Они очень сильно переживают о каждом из нас, — продолжил я. — В следующий раз крепко подумай о них, прежде чем влезать в очередную историю.

— Саня, короче… я уже всё переварил и сделал выводы, — раздражённо ответил Николай.

Я лишь кивнул. Не думаю, что Коля прям отчётливо осознал свой поступок. Всё-таки у подростков ещё ветер в голове играет. У кого-то он из головы выдувает все здравые мысли. Вот он, рядом со мной такой товарищ, идёт впереди.

Через пару минут мы вышли на просёлочную дорогу, по обеим сторонам которой показались жилые дома с огороженными участками.

Отец нас увидел, когда мы заходили в калитку. Он радостно вскрикнул, бросая грабли, и заключил в объятья Колю, затем меня.

— Ну, пойдёмте в дом, там как раз мать оладьи испекла, — широко улыбнулся он, поблёскивая глазами. — Чаю попьём.

— С радостью, — согласился я.

— Ну что, охламон, как ты умудрился так вляпаться? — спросил отец Николая по пути к двухэтажному дому.

— Отец, бес попутал, — тяжело вздохнул Коля. — Мне уже Саня всё объяснил, а я всё понял.

— Скажи спасибо брату, что он выручил, — как можно мягче постарался ответить отец, но в его речи чувствовались стальные нотки. Он серьёзно перенервничал, это и так понятно.

Во дворе играли две сестры. Отвлеклись от своих кукол и замахали, приветствуя нас. Я помахал в ответ, Коля отмахнулся.

— А вот и наш блудный сын, наконец-то! — на пороге нас встретила мать в фартуке, с укором посматривая на Колю. Судя по её покрасневшим глазам, она переживала не меньше отца.

— Мам, не начинай, я уже всё понял, — прогундел Коля, заходя внутрь и разуваясь на пороге.

— Ладно, потом ещё поговорим с тобой, — улыбнулась она. — Садитесь за стол. Какое варенье открыть, Саша?

— Ещё осталось абрикосовое? — с надеждой в голосе спросил я.

— Да, последняя баночка, — довольно кивнула мать. — Сейчас принесу.

Посидели мы в уютной обстановке. Отец даже ввернул несколько своих фирменных шуточек. Ну а я наслаждался домашним десертом. Когда находишься дома, не замечаешь такой вкусноты. Но стоит пожить отдельно, как начинаешь скучать по домашней кухне.

Да к тому же здесь и воздух был чище, что ли. Дышалось легче. Вокруг природа, деревья, речушка неподалёку. Для счастливого детства лучше и не придумаешь. Но я уже вырос и понимал, что если хочу достичь каких-либо высот, необходимо перебираться в город.

К столу уселись ещё трое братьев и две сестры, которые играли во дворе. И я окунулся в привычный гам, как и подобает во время застолья в кругу многодетной семьи.

После того, как я насладился безумно вкусным вареньем и оладьями, отец позвал меня во двор. Старая беседка была обновлена совсем недавно и пахла свежей краской.

— Ну, расскажи, трудно было вытаскивать Кольку? — спросил он меня.

— Не очень, — ответил я. — Следователь попался человечный. Спасло то, что Коля вляпался так впервые.

Отец облегчённо вздохнул, зажмурившись и помассировав веки.

— Сколько мы тебе должны? Много заплатил? — спросил он у меня.

— Ни копейки, — признался я.

— Хм, а как тогда Колю отпустили? Как ты смог уговорить следователя? — удивился отец.

— Сам с ним разберусь, — ответил я.

— Нет уж, ты говори как есть. У нас с матерью есть небольшие накопления… — начал отец.