— Железный Барьер! Укрепление Барьеров! Пытка Льда и Пламени! — Альбедо, Себас и Демиург тоже поняли, ЧТО сейчас произойдёт, и как могли усилили его защиту.

Красный Будда не стал пытаться пробить барьер. Он просто взбежал по нему, как по ровной поверхности. Пытка Льда и Пламени, заклинание Демиурга именно от таких вот умников, немедленно впилась в его тело, сжигая и замораживая одновременно адскими перепадами температур. Но Амитабха излечивал себя быстрее, чем магия наносила ему урон. И как только он оказался на вершине стены, в сторону всех четверых старших защитников Назарика устремился град пуль.

Коцит вцепился когтями ног в землю, упёрся хвостом и закрылся Щитом Гектора — одним из 24 божественных предметов, доступных ему с благословения Высших Существ. До этого момента он не осмеливался их использовать, потому что одного движения пальца Белого Будды хватило бы, чтобы драгоценность, созданная усилиями Высших, исчезла навсегда. Но сейчас Вайрочана, во-первых, находился за стеной и не видел Коцита, а во-вторых, всё ещё не вышел из своего странного ступора, в котором находился с начала боя. Поэтому инсектоид решил, что можно рискнуть. Сотни пуль ударили в щит, но не пробили его.

Альбедо тоже устояла на месте — её щит и доспехи были повреждены, но до тела ни одна пуля не достала. Их соратникам, однако, повезло меньше. Демиург разделился на несколько десятков иллюзорных копий, но Амитабха, не выясняя, какие из них настоящие, просто выпустил по несколько пуль во все образы. Демон выплюнул на пол чёрную кровь, когда его лёгкие оказались пробиты, и поспешно использовал лечебное заклинание. Себас элегантно танцевал в воздухе, уклоняясь от множества летящих пуль, и одновременно укрепил своё тело, так что оно стало прочнее доспеха, поэтому отделался царапинами — ни один жизненно важный орган задет не был. Но царапин оказалось МНОГО — хотя он пропустил мимо себя большинство выстрелов, около пятидесяти всё же его задели. Около пятидесяти ПЕРВЫХ выстрелов. В каждом пистолете было по семь патронов. Семь залпов, каждый из тысячи пуль.

— Защитное Поле! — Альбедо накрыла товарищей куполом, давая им время подлечиться. Коцит, как получивший меньше всего повреждений, оказался вне купола — ему предстояло отвлечь Будду контратакой. Дополнив щит луком, он выпустил несколько стрел посредством верхней пары рук — но Амитабха играючи сбил все стрелы в полёте встречными выстрелами. Купол Защитного Поля разлетелся брызгами энергии от второго залпа.

Почти одновременно с этим возник широкий проход и в ледяной стене, сквозь который невозмутимо прошли и остальные четыре Будды. Это был эффект какого-то предмета из категории крепостных таранов.

— Зачем вы сражаетесь? — неожиданно спросил Вайрочана.

— Глупый вопрос, — фыркнула Альбедо. — Мы защищаем свой дом! Вы осквернили своим нападением Великую Гробницу Назарик и должны умереть!

— Это не ответ, — Белый Будда направил на неё палец и Альбедо исчезла. — Я спросил, зачем сражаетесь вы, а не что должны мы.

— Мы сражаемся, потому что это наш долг как Стражей Назарика, — невозмутимо ответил Себас.

— И это не ответ. Я спросил «зачем», а не «почему», — Белый Будда указал на Себаса и тот тоже исчез.

— Он имеет в виду — чего вы хотите добиться, нападая на нас? — вмешался Синий Будда.

— Вашей! Смерти! — рявкнул Коцит.

— Это ответ, — неожиданно согласился Вайрочана. — Но какую пользу и удовольствие вы получите от нашей смерти?

«Позволь мне, — мысленно передал Демиург. — Они играют в психологические игры, это моя сфера».

Коцит кивнул и замолчал. Он не понимал, какую выгоду Будды получат от затягивания боя разговорами, но тактически подобный поворот был Стражам на пользу. За пару минут болтовни вернутся из небытия Альбедо и Себас, а время действия скилла «Махакаруника», наоборот, подойдёт к концу, хотя вряд ли даже Демиург сможет заболтать их до самого конца эффекта. Часть времени придётся выигрывать боем, но чем меньше — тем лучше.

— Это очень просто, — развёл руками демон. — Во-первых, мы сможем насладиться видом ваших мук и страха, во-вторых — удовольствием от осознания исполненного долга. Что касается пользы, то она заключается в том, что Великая Гробница останется в безопасности, а Высшие Существа вознаградят нас за преданность.

— Значит ли это, что вы живёте ради других, а не ради самих себя? Значит ли это, что боль и радость тех, кого зовёте Высшими Существами для вас превыше собственной боли и радости? Что их суждения превыше ваших суждений, а их цели — ваших целей?

— Разумеется, — пожал плечами Демиург. — Мы живём ради Высших и мы умираем ради Высших.

— Но кто принял решение, что вы должны жить и умереть для них? Вы сами, или Высшие решили это за вас?

— Решила ли рыба, что она должна плавать в воде, или кто-то решил это за неё?

— О, рыба, несомненно, ничего не решает, даже если она так велика, что несёт на спине остров — воля её в большинстве случаев ничтожна. Божественная рыба, рыба с кровью дракона, не может быть названа ничтожной, но она может по своему выбору плавать в небесах или ходить по суше. У вас, по твоим словам, выбора нет. Вы все столь же ничтожны, как не божественные рыбы?