– Черт, – сказал мальчик. – Вы вообще знаете, кто такие друзья? Разве друзья делают такое друг другу? – Он подвинулся и указал на свою шлевку.

– Я же не знал, – сказал Тревис.

– А у вас нет друзей?

Он покачал головой, подумав о ребятах, которых знал с войны, об их именах, их взглядах. Друзьями они не были. Он подумал о девушке, с которой однажды катался на колесе обозрения. Она сказала, что они друзья, но он не поверил.

– В общем, Роско Дженкинс мне не друг. Он меня задирает.

– Меня в школе тоже мальчишки донимали, – сказал Тревис.

– И как вы это уладили?

– Мой старик сказал, я должен сам постоять за себя. Он считал, что так почти все можно решить. Но я не мог с ними справиться. Поэтому ушел из школы.

– Мне десять лет, – сказал мальчик. – Как мне уйти из школы, на хрен?

– А ты много ругаешься, – сказал Тревис.

– Ваш папа хороший человек?

– Был хороший, – ответил Тревис. – Не лучше и не хуже других.

– Мой папа убивал людей во Вьетнаме, – сказал мальчик. – Хотя те и не были хорошими. Просто были врагами. А вы были на войне?

– Был.

– И как там?

– Громко, – ответил Тревис и провел рукой по кроличьему меху.

– Вы кого-нибудь убивали?

У Тревиса в руках было теплое живое существо, размером не больше женской груди.

– Не думаю, что Бог наказал бы папу за то, что убивал людей, которые этого заслуживали, а вы?

– Не знаю.

– Мама недавно обрела спасение. Я чуть раньше. Священник рассказал ту историю про человека по имени Закхей. Сказал, что он взобрался на дерево, чтобы увидеть Иисуса, и Иисус сказал: «Я ужинаю у тебя дома». Если бы Иисус ужинал у меня, я бы, наверное, обосрался. В общем, так я и обрел спасение. А вы обрели?

Тревис проглотил ком в горле.

– Пока нет, – сказал он.

– Что у вас с лицом? – предпринял мальчик последнюю попытку.

– У меня аллергия, – сказал Тревис. – Все так, как говорит твоя мама.

– На что аллергия?

Но он не ответил. Вместо этого выпустил кролика и посмотрел, как тот ускакал в угол и, присев за лопатой, наложил кучку круглых экскрементов.

– Забавно, – проговорил мальчик. – Обычно она не такая пугливая.

С воздуха буровые вышки к северо-западу от Абилина напоминали Ридеру поле, усеянное падалью. Они занимали три квадратные мили [18] , и новые установки впивались в скважины, будто стервятники в землю. Ридер описал два круга, прежде чем посадить вертолет примерно в десятой части мили от вышек. Когда пыль осела и лопасти затихли, они с Сесилом наконец выбрались. Сесил нес толстое дело Дейла Фриландера из округа Коул. На полпути к офису их встретил мужчина в ветровке и каске, который представился как Лиланд, старший техник. Лиланд привел двух рейнджеров к кругу столиков для пикника на краю бескрайнего поля скважин.

– Мы называем это кафетерием, – сказал техник и, рассмеявшись, указал на сделанную от руки надпись на столбе, где было указано именно это слово.

– Ну надо же, – ответил Ридер без особой радости.

Лиланд ушел, чтобы забрать Фриландера с северной вышки.

Прошло пятнадцать минут, на протяжении которых Ридер стоял и курил, а Сесил листал папку.

– Три обвинения в нападении при отягчающих, – прочитал он. – Два преступления против несовершеннолетних. Третье было против мисс Лидс. Он порезал ей губу опасной бритвой.

Ридер глянул в поле и увидел, что Лиланд приближался к ним с мужчиной в замасленном комбинезоне. Последний – он был крупный и мускулистый – уселся за стол напротив Сесила и, открыв металлическую коробку для обеда, разбил вареное яйцо о столешницу. Покатал яйцо, прижав ладонью. Когда оно рассыпалось, съел его, держа пальцами. Одно его веко свисало, как наполовину спущенное жалюзи.

– Оставлю вас, ребята, наедине, – сказал Лиланд, прежде чем удалиться.

Некоторое время никто ничего не говорил. Рейнджеры просто смотрели за тем, как Дейл Фриландер обедал.

– Что с глазом? – спросил наконец Ридер.

– Раньше кулачными боями баловался. Как в том фильме с Клинтом Иствудом. Ну помните, где еще обезьяна была? [19] Вы двое, кстати, мне их напоминаете.

– Не глаз, а оптический коррелятор! – сказал Сесил.

Фриландер дожевал последний кусок яйца и пристально посмотрел на Сесила. Проглотил, вытер руки о комбинезон и спросил:

– Вы пришли из-за Барб или просто надо мной поиздеваться?

– Как хорошо ты ее знал? – спросил Ридер.

Фриландер перевел взгляд с Сесила на Ридера.

– Достаточно хорошо.

– Достаточно хорошо, чтобы порезать ей лицо, – заметил Сесил.

– Это не секрет. За это я свое уже отбыл.

– Полгода в рабочей бригаде в Гори? – Сесил рассмеялся. – Что ты там делал, помидоры выращивал? Там в камерах, наверное, вам каждый день свежие цветы ставили.

– А вы вообще ни хрена не знаете, да? – сказал Фриландер.

– Про тебя мы знаем достаточно, – заверил Ридер. – Знаем про твое рукоприкладство в отношении мисс Лидс еще до той истории с ковбоем.