Девочки казались самыми прекрасными и желанными существами на земле. Эх, обнять бы их покрепче, прижать прямо к сердцу и никогда больше не отпускать… Сознание пыталось уплыть и забыться. Иногда он замирал, уйдя в странные видения, иногда возвращался к этой реальности.

В пустоте перед Викой появилось плоское изображение с помехами, как у старого телевизора. Сухощавый человек в белом инженерном халате посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

— Папа, ты здесь?! — воскликнула встревоженная девушка, — ты меня слышишь?

— Нет, деточка! Эту запись я оставил здесь и всем сердцем верю, что ты её обязательно найдёшь, когда будет нужно, — человек слегка погрустнел, — надиктовал несколько ответов, но ты должна задать вопросы. Так посторонние не смогут их найти.

— С тобой всё хорошо?

— Не знаю, доченька, надеюсь на благополучный исход.

— Что же теперь делать? — застонала Виктория, прикрыв лицо руками.

— Найти и деактивировать артефакт, — виновато потупился ученый, — обязательно унеси его отсюда. Иначе очень много неокрепших миров могут пострадать.

Перед тем, как ненадолго впасть в беспамятство, Алексей взглянул на содрогнувшуюся массивную дверь. Видя её изнутри, он решил, что она не просто противовзрывная, а вообще — противоядерная. Но сейчас четыре полутораметровых ступени прочнейшей стали или композита едва-едва удерживают немыслимые удары. Сложно даже представить то, что для этого должно творится снаружи.

Новое пробуждение. Дверь на месте. Стонет под гулкими ударами. Лиза в прежней позе. Вика допрашивает интерактивную запись. Боль снова возвращается. Если бы не она, пополз бы сейчас обнимать кого-нибудь.

— …Значит, артефакт — это…?

— Ключ-резонатор, способный согласовать сигналы и объединить фрагменты разных миров, чтобы управлять их энергией или её поглощать.

— А это плохо?

— Любой инструмент можно использовать как во зло, так и во благо. Но в этом оказался сложный самостоятельный интеллект. По неведенью мы сняли часть ограничивающих его программ, установленных древними строителями, которым он подчинялся.

— Что мне делать?

— Отмени реальность, возникшую в результате неправильного запуска артефакта. Тебя попытаются уговорить остаться в ней. Заяви решительное «нет» и не поддавайся на страхи, обман и уговоры. Торическое поле артефакта сделает тебя защищённой от обитателей этого мира. Так ты победишь!

Глаза парня снова закатились. Он брёл по тесным лабиринтам, ища выход. На него набрасывались отражения или двойники. Печать вины и стыда на их лицах заставляла ненавидеть его человечность всем своим существом. Если он ошибётся, то его тут же уничтожат. А управление любым его телом возьмёт на себя одна из личностей, искалеченных, но верных чьим-то приказам. Да должен же быть выход какой-то?

В бедро воткнулась игла. Через прорубленную щель в броне она впрыснула кипяток. Парня подбросило и затрясло. Жжение в ноге расползалось во все стороны. Распахнул глаза. Это же Лиза! Сочувственно смотрит… Чмок! Резкий удар по лодыжке вставил ступню в сустав.

— Твоя битва не закончена, боец, — строго заявила она, отбросив шприц, — уходить пока рано.

— Кхе, тьфу… Да что за…? — Алексей недовольно мотал головой, извиваясь, — какого…? Или зачем?

— Здесь ты можешь вернуть ей долги…

Рыжая бестия указала на Вику. Девушка тянула руки к светящемуся камню сквозь круглую пробоину в толстом стекле. Девочка-лиса присела, прижимая ушки руками, и накрылась сверху пушистым хвостом. Пионер пожал плечами и глянул на красавицу.

Как только пальцы красавицы коснулись камня, весь мир содрогнулся. Словно гигантский колокол загудел после удара. И в циклопическую трубу дул такой же трубач. Алексей снова повалился на пол. Руки, прижатые к шлему, нисколько не спасали.

Ужасный гул безумствовал недолго. Словно божество, окутанное золотым сиянием, исходившим из сложенных лодочкой ладоней, красавица плавно шествовала к скорчившимся в позе эмбриона друзьям. Она не могла видеть их ясно, потому что они лежали во мраке, а её озарял свет.

— Ну как вы там? Отдыхаете? — немного прищурилась Вика, — получилось вроде бы?

— Так и бахни уже! — предложил, похрустев затёкшей шеей, пионер, — в общем, сказочке конец, и чего-то там… огурец. Не тяни, капец как всё болит уже.

— Так что теперь делать-то собираешься? — внимательно смотрела на неё девочка-лиса.

— Ну, так… конечно, что папа и говорил… — замялась красавица, глянув на парня, — но если получится, вначале… надо этого подлечить.

— С чего вдруг? — возмутился Алексей, — и так сойдёт.

— А ты уверен, что не заболеешь там… куда вернёшься?

— Да не должно такого быть… Да ну, бред какой-то.

— А нужно быть уверенным полностью.

Поднявшаяся рыжая плутовка понимала, к чему идёт дело. Она не хотела вмешиваться, продавливая решение своим авторитетом. Жестами рыжая бестия тыкала в парня и показывала, что вся эта канитель теперь его забота. Пусть выкручивается, как хочет. Сама она снимает с себя всякую ответственность, и как он с этим будет разбираться, его сугубо личное дело.