В процессе развития профессии, я успевал только посидеть в медитации минут 5, да применять заклинание. Я не хотел отвлекаться на тренировку силы, так как постоянно нужно было следить за печами — сливать удачные отвары, выливать остальные, заливать воду, подкидывать топливо и прочей шелухи. К концу дня магнит для воды стал 8 уровня и теперь тратил по 144 маны в секунду.

Вернулся я в трактир к 11 вечера, так как еще полчаса купался в речке, чтобы смыть весь пот, а потом добирался до деревни. Клинтон меланхолично выставил мне обеденную еду, после чего скрылся из вида. Наскоро поев я поднялся в комнату. К черту завтрашнюю зарядку, мне еще два дня заниматься алхимией, а потому буду развиваться в перерывах. Но вот о заклинании подумать ещё можно.

На этот раз я представил пустую комнату-хранилище. Я начал думать о том, что мана от меня по чуть-чуть проникает внутрь, заполняя помещение. Я чётко визуализировал синюю дымку, которая перетекала по воздуху из моих рук внутрь комнаты. Помучавшись час и не получив никакого результата, я уснул.

Проснулся я от стука в дверь. Громкого такого стука, сильного. Ууух! Хоть иди в лесу спи, что ж вам всем от меня надо?! Поднявшись на постели и кое-как разодрав глаза, я сказал: «войдите». Дверь я не запираю, так как красть у меня, пока что, нечего. Внутрь вошёл Пайн. Вот так нежданчик. А сколько времени то вообще? Лесоруб обычно рано по утру выезжает в лес. Сколько??? 5 утра? Да вы издеваетесь?!

— Доброе утро, Мрак. Ты что, спишь? — удивился лесоруб.

— Не очень-то доброе. Представь себе, не все ложатся спать с заходом солнца, а значит и поспать могут подольше. Я вчера весь день профессию развивал, — сказал я сонно, но зло.

— Не время сейчас разлеживаться, война на носу. Ты, конечно, пришлый, но пока живёшь в нашем королевстве, будь добр, работай для его защиты. Так… — сбился лесоруб с мысли.

— Профессию, говоришь, развивал? И как, есть польза какая сейчас от неё? — спросил Пайн строго.

— Так! Стоп! Ты не обнаглел ли часом, друг? Хотя какой ты нафиг друг, будить меня в такую рань! Кому я там что должен? Война? Да мне плевать, что будет с этим королевством, понял? Совсем плевать! Если придут в НАШУ деревню войной — я встану на её защиту, потому что тут есть люди, которые мне дороги, но участвовать в снабжении армии, что пойдёт умирать из-за того, что короли не могут договориться — увольте! А теперь — пошёл вон. Видеть тебя не хочу.

Дровосек опешил. Он и не думал, что я могу выдвинуть такой спич. Ну ещё бы, его в этой деревне все уважают, вот он и гнёт свою линию, как хочет. Но не на того напал! Будить меня он вздумал и заставлять ишачить. Хочет поссориться — без проблем.

— Ну-ка выйдем-ка, Мрак. Сдается мне, что нужно научить тебя манерам, — сказал Пайн недобро.

— Или струсил? — посмотрел он на меня исподлобья.

— Ты меня на слабо не бери. Но раз хочешь силой решить — пожалуйста. Можно и выйти, — сказал я одеваясь.

Я был очень зол. Шкала ярости была заполнена. Так как баф ещё действовал, то сейчас у меня было 44 силы и 38 выносливости. Несмотря на то, что у лесоруба сейчас эти характеристики больше, я думал, что смогу его уделать чисто за счёт ловкости и скорости. Ну и благодаря ярости можно будет нанести больше урона. Мы вышли за двор таверны, на улицу, после чего Пайн принял боевую стойку. Не знаю, просто так он это сделал или это какой-то навык, но я полностью скопировал его движение. С разных сторон разнеслись выкрики «Драка!» и разные дети и некоторые взрослые начали толпиться, чтобы посмотреть на наш бой.

— Может тебе стоит их разогнать? — спросил я, не желая портить лесорубу авторитет, в случае его поражения.

— Может тебе стоит научиться уважать старших? Пусть посмотрят, что будет с теми, кто не желает защищать свою родину и в тяжёлое время разлеживается на кровати!

— Здесь не моя родина, это раз. Я не отказывался от защиты деревни, это два. И я работаю вечером, когда ты спишь, а потому имею право спать, когда ты работаешь, это три, — сказал я жёстко, невольно продолжая словесную перепалку.

— Наглец! — крикнул Пайн, начиная атаку.

Дрались мы на кулаках. Благодаря навыку удара кулаком, который я тренировал в последнее время, а также ярости, мой урон был совсем немного ниже, чем у лесоруба. Попадал я при этом чаще, потому что скорость, ловкость и удача у меня были развиты намного лучше, чем у противника. В какой-то момент Пайн начал понимать, что проигрывает, но признать это не позволяла его гордость. Мне было его жаль. Он неплохой мужик, но слишком тупой и гордый, что делает его жизнь сложнее.

Когда у меня оставалась половина полоски жизни, а у оппонента около 30%, мы разошлись «по углам», чтобы восстановить бодрость. Лицо, корпус и руки нещадно болели — всё-таки удар у лесоруба сильный. Я даже словил какой-то дебафф, который в горячке боя не было времени рассмотреть. По привычке я начал лечить себя касанием, и только спустя 5 секунд, после того как обратил внимание на непривычную тишину, я понял насколько только что облажался. Твою-то налево, целитель штопанный! Сейчас точно под белые рученьки уведут на войну и сиди там, лечи всех. Надо быстро что-то придумать!