Что и говорить, больницы я вообще не люблю. Здесь пахнет одиночеством, человеческой болью и страданиями. В жизни этого всего итак полно, но тут концентрация этого просто зашкаливает.

Мне приходится часто моргать, прежде чем я могу сфокусировать взгляд, а стоит мне немного приподняться на локте, как моё тело тут же охватывает болью. Кости ломит, как при сильном гриппе. Что я такого делала, чтобы всё так болело?

Осматриваюсь. Точно. Я в больнице. В палате. Помимо моей койки здесь еще три, но, по всей видимости, к счастью, сейчас в палате я лежу одна.

За окном уже день и солнце мягко целует меня в лицо, обнимая своими длинными лучами. Прекрасный тёплый день, правда меня сейчас это вообще не радует. Медленно опускаюсь назад на подушку и на меня накатывает приступ тошноты. Как я здесь оказалась? Почему мне так плохо?

В голове резко всплывает картинка, как я иду по коридоре ночью в своей квартире.

Точно! Мне стало плохо! А потом из воспоминаний только темнота.

Внезапно дверь открывается и входит мама с доктором. Вид у врача до жути скучающий, будто его заставляют заниматься такими, как я. Это высокий мужчина средних лет, который подходит к моей кровати и нависает над моим бренным телом. От него пахнет копченной колбасы. Меня тут же начинает мутить сильнее, и я стараюсь дышать реже.

Мама пристраивается где-то за его спиной и на её лице я вижу только один приговор: "Моя дочь точно уже при смерти!". Ох, мама, ты такой любитель драмы и раздувания из муха слона.

— Как ты себя чувствуешь, Диана? — Медленно и важно говорит врач. — Что-нибудь помнишь?

Во рту дико пересохло, и, честно сказать, сейчас меня волнует только спасение от колбасного запаха. Вместо ответа на его вопрос я тихо прошу:

— Можно воды?

Врач приподнимает брови, а мама, моментально среагировав, выуживает из под моей кровати огромную бутыль с водой.

Звук наливающейся воды в стакан, чуть ли ни эхом раздаётся в пустой палате.

Приподнимаюсь и делаю глоток. Приятная прохлада тут же растекается в моей груди, а врач выжидающе смотрит на меня, как удав на кролика. Моя неторопливость его точно раздражает. Сделав еще глоток, я быстро говорю:

— Меня мутит, и всё ломит, а помню я только то, что шла ночью по коридору, а потом пустота.

Из-за спины доктора высовывается мама и её густые брови сводятся к переносице:

— Потому что ты отключилась! Меня разбудил громкий звук, а когда я вышла из комнаты, чтобы проверить, ни воры ли к нам залезли, то увидела тебя лежащей на полу. Как же ты меня напугала!

Ага, всё логично. Потом конечно же мама вызвала скорую. На её месте я бы поступила точно так же.

Врач начинает щупать мой пульс, проверять тело на реакции и проводить прочие стандартные процедуры при осмотре. Его руки шершавые и очень большие. Одна ладонь, наверное, как две моих.

Закончив осмотр, он задумчиво хмыкает, и отдаляется от меня, а я радостно вдыхаю полной грудью. Наконец-то на меня не дышат колбасой.

— Диана, ты лежала без сознания всю ночь, — Спокойно говорит он. — Что ты вчера делала? Можешь вспомнить? — Его голос тут же становится серьёзным. Внутри у меня всё съеживается. Не могу же я рассказать о том, что вчера поджигала Демона?!

Я только открываю рот, чтобы ответить, как мама вклинивается в разговор раньше меня, бесцеременно плюхнувшись сверху прямо на мои ноги:

— Да с подружкой она была! Наверняка напились или накурились чем-нибудь! Она ж постоянно дымит свою дрянь, наверняка обкурилась так, что аж в обморок упала! Но мать то никто не слушает! Доктор, хоть вы ей скажите! — Тут же выражение её лица становится из серии "готова к разборкам".

— Мам, да не было такого! — Я уже молчу о том, что вообще редко курю, разве что во время стресса могу дымить, как тогда, когда меня бросил бывший. — Я вчера помогала подруге и всё. Я сильно переживала за неё, вот и перенервничала, видимо, — говорю с видом эксперта.

— Да из-за чего там можно так нервничать?! — Маму просто невозможно остановить. Легче повернуть время вспять, чем что-то доказать ей. — Глупости это всё! Вот вы проверьте её кровь на всякую дрянь!

Видимо, доктора мама тоже достала, потому что он хмурит брови и тяжело вздыхает:

— Мама, успокойтесь, — в его голосе слышно даже некое пренебрежение, — чиста ваша дочь. Мы всё проверили. Да и показатели все в норме.

Мама в ответ только фыркает. Я почти уверена, что она в это не верит и считает какой-то ошибкой.

— Скорее всего это от переутомления, — заключает врач, — мы подержим тебя здесь до вечера и отпустим. Но нужно соблюдать постельный режим.

Я послушно киваю, лишь бы уже выбраться отсюда. И не оставаться наедине с мамой!

Врач уходит, а мой экзекутор продолжает меня пытать своими допросами. Самое печальное, что я не могу никуда сбежать от нее или спрятаться в своей комнате. Неужели она будет мучать меня до вечера?

Через час мама выдыхается, к моему счастью. Или отстаёт от меня, потому что я сказала, что хочу спать и демонстративно закрыла глаза. Хотя сна у меня вообще ни в одном глазу. Видимо организм полностью отдохнул за то время, пока был в отключке.