Я протянул ему кругляш редьки, и он сразу закусил им.

— Ох! Хорошо! Спасибо! — поблагодарил меня Финн и провел тыльной стороной ладони по мокрым от браги усам. — Держи, — муж Марты протянул бутылек мне, а заодно достал из корзины крынку в которой оказалась квашеная капуста.

Щепотка ее отправилась сразу ему в рот, а вторая мне на закуску.

Я сделал пару глотков, заел соленостями и на душе сразу же стало очень тепло и хорошо.

— Хороша! — честно произнес я. — Скажи, а почем сейчас обычный поросенок? — спросил я Финна.

Хм-м, — здоровяк задумался.

— Если, прям совсем мелкий, то думаю, серебруха, может чуть больше, может, чуть меньше, все ж от года в год зависит, — ответил отец Аники. — А чего? Хочешь обычного порося? — спросил вояка.

— Да, взял бы парочку, — кивнул я и опустив руку в крынку, взял из нее еще щепотку квашенной капусты.

— Да, не вопрос. Дам я тебе пару в уплату долга. Даже подешевше отдам. Мартушка сказала, что трудился ты не жалея сил, а я такое уважаю! — добавил Финн. — Держать-то есть где? — задал он логичный вопрос, когда посмотрел на мое жилище и курятник.

— Пока дома, а потом думаю, построю хлев, — ответил я собеседнику.

— Хе-ех, лихо ты! — крякнул здоровяк, после чего протянул руку и я отдал ему бутыль. — Я покумекаю, да с Бернаром переговорю. Думаю, что нить придумаем! — произнес Финн и улыбнувшись, приложился к горлышку.

И закусив капусткой, продолжил.

— Заработанных, думаю, хватит и на доски. Бернар мой друг, даже может, отдаст подешевше. Ты это сам построил? — вояка кивнул на курятник.

— Да, почти. Осрик помогал еще, — ответил я мужу Марты.

— Хе-х, а чего он стал тебе помогать? — удивленно крякнул Финн, возвращая бутыль обратно.

— Провинился шибко передо мной, вот и отрабатывал, — усмехнулся я и тоже сделал несколько глотков бражки.

И закуской в этот раз стал кусок сыра, который тоже обнаружился в корзине.

— Ладно, — вояка потер руками, и одну протянул мне. — Пойду я, а-то Мартушка будет злиться, — произнес он и мы обменялись крепким рукопожатием. — Помогу я, в общем, с хлевом. И поросей ты своих получишь, — добавил он.

— Спасибо, — от всего сердца, поблагодарил я Финна, а затем протянул ему бутыль.

— Оставь себе, — махнул рукой вояка. — Завтра делами своими занимайся, а я днем еще наведаюсь! — пообещал мне муж Марты и попрощавшись со мной, ушел к себе домой.

Я же, проводив его взглядом, улыбнулся.

А хороший он мужик, — подумал я, и собрав всю еду, пошел в свое жилище.

На следующее утро, я проснулся, когда солнце только-только начало подниматься на горизонте. И, первое что я сделал, это проверил цыплят, которых вчера отдал мне Финн.

Три, четыре, пять, — все были на месте.

Замечательно.

Я насыпал им пшена, которое тоже обнаружилось в корзинке с едой, после чего приняв водные процедуры и немного освежившись, взял с собой ведра и побежал в сторону реки.

Пробежка до воды была для меня своего рода зарядкой, так как худое тело Иво, очень сильно нуждалось в мышцах, и я собирался ему их дать.

Как это было и раньше, компанию мне составили Вьюга, Лаки и Мрак, которые за ночь, казалось стали еще больше.

Ну, а дальше все по плану.

Сначала я насыщал воду маной жизни, поил ей щенков, а затем поливал огород. Правда в этот раз, прежде чем потратить остатки воды на землю, я вспомнил о цыплятах, поэтому небольшая ее часть отправилась в курятник.

Мало ли, может и из них получится вырастить магических зверей.

Ну, и когда со всеми делами было закончено, я решил заняться медитацией.

Конечно, я мог приступить к ней еще вчера, но в моем организме был алкоголь, поэтому я решил оставить медитацию на утро.

И стоило мне сесть в позу лотоса, как ко мне сразу же присоединилсь и Лаки, Вьюга, и Мрак, которые сели рядом со мной, и тоже перестали двигаться.

В какой-то момент, я осознал, что даже наше дыхание с пушистым трио синхронизировалось, что было немного странно.

Да, за все прожитые мной жизни, у меня были животные, которые могли культивировать, но никогда прежде, это не были обычные дворовые щенки.

В медитации я провел чуть больше трех часов.

К тому времени солнце окончательно вступило в свои права на небе и я потянувшись, встал на ноги и подставил лицо теплым лучам.