Не теряя времени, Норрек хотел оттолкнуть генерала, чтобы тот споткнулся или, лучше, упал, но в последний момент Злорадному удалось вновь поставить дуэль в патовую ситуацию.

— Что ж, — выдохнул человек в шлеме. — Кажется, доспехи способны учиться. Я не ожидал, что они знают последнее движение.

Норрек не стал сообщать ему правду. Он должен использовать любое, пусть даже маленькое, преимущество. И всё же он не смог сдержать угрюмой улыбки, на миг мелькнувшей на его усталом лице.

— Ты улыбаешься? Думаешь, одного-двух новых фокусов достаточно? Сейчас поглядим, как вы с броней преуспеете, если мы немного изменим правила…

Свободная рука Злорадного резко взлетела — и перед глазами Норрека взорвалась ослепительная вспышка.

Он отшатнулся, ухитрившись пару раз парировать удары генерала, а потом чудовищная сила вырвала у него меч. Норрек отступил, нога его подвернулась — и он рухнул, на песок.

Глаза ещё застилала пелена коварного заклинания Злорадного, но упавший боец увидел нависшую над ним тёмную фигуру торжествующего противника. В каждой руке командующий Злорадный сжимал по чёрному мечу.

— Бой окончен. Скажу тебе, ты неплохо дрался, кузен. Мне даже показалось, что в конце ты проявил чуть больше пыла, словно сам присоединился к дуэли. Ты решил, что если станешь сотрудничать с доспехами, это тебя спасёт? Мысль хорошая, только вот пришла она к тебе слишком поздно.

— Не теряй времени! — выпалил Ксазакс откуда-то из-за спины Норрека. — Бей! Бей!

Не обращая внимания на демона, Злорадный взвесил в руках оба меча, восхищаясь ими:

— Отличны оба. Я могу владеть ими без страха, что они не подчинятся мне. Кстати, забавно, что твой всё ещё существует. Я думал, он исчезнет тотчас же, едва выпав у тебя из рук, но, полагаю, поскольку я тут же подхватил его, всё изменилось. Колдовство Бартука полно сюрпризов, не так ли?

Все ещё пытаясь проморгаться, Норрек вдруг почувствовал покалывание в левой руке. Он знал это ощущение, он уже испытывал его раньше. Латы что-то затеяли, но что именно, боец не знал…

Нет, знал. Знание наполнило голову Норрека, неожиданно позволив ему понять не только роль магических доспехов, но и роль человека в них. Чтобы всё удалось, они должны действовать вместе и слаженно. Поодиночке успеха тут не добиться.

Норрек подавил усмешку. Вместо этого он удовлетворился ответом противнику:

— Да… именно так.

Левая перчатка засветилась.

Выругавшись, командующий отбросил свой клинок и вскинул руку навстречу жадной тени. Из его рта летели древние слова, слова Вижири. От пальцев потянулись зелёные лучи, вгрызаясь, в свою очередь, в тень.

И когда внимание Злорадного сосредоточилось на новой опасности, Норрек прыгнул на него — именно так хотели доспехи. А когда тень растаяла под напором заклинания командующего, Норрек уже обхватил Злорадного, вынуждая сойтись в рукопашной. На таком близком расстоянии никто из них не решился бы воспользоваться колдовством Бартука.

— Бой начался снова, генерал! — пробормотал Норрек, в первый раз чувствуя, что он, а не кто-то другой владеет ситуацией.

В конце концов, у него и у доспехов общая цель — победа над нечестивым врагом. Возбуждение наполнило усилившего хватку солдата, словно Злорадный уже лежал мёртвым у его ног.

То, что новообретенные целеустремлённость и уверенность могут исходить не от него, а из какого-то другого источника, бывалому бойцу в голову не пришло. Не сообразил Норрек и то, что, уничтожив противника в кроваво-красном шлеме, он тем самым обрекает себя на судьбу, давно уже уготованную ему доспехами Бартука.

Ксазакс ошеломлённо наблюдал за неожиданным поворотом событий. Смена течения битвы даже его застала врасплох, и теперь смертный, которого он решил поддерживать, рисковал потерпеть поражение. Ксазакс же рисковать не мог; дуэль обязана завершиться победой Злорадного, и демон должен позаботиться об этом.

И гигантский богомол приготовился ударить…

Кара преодолела изгиб дюны — и перед ней открылся очередной кошмар.

Воины в чёрных доспехах сражались у ворот Лат Голейна, испуская нечеловеческие ликующие вопли. Обороняющиеся на стенах беспрестанно стреляли в них, но град стрел не причинял нападающим видимого ущерба, словно они каким-то образом стали неуязвимы для оружия смертных. Судя по тому, что колдунья видела, она поняла наверняка, что крепкие ворота скоро поддадутся, открывая вход в город свирепым захватчикам.

Однако эта ужасная битва блекла в сравнении с дуэлью, ведущейся неподалёку, справа от девушки. Кара снова нашла Норрека, но с ним отыскался не только демон, но и яростный боец, облачённый в броню, напоминающую латы дерущихся под стенами Лат Голейна, — за исключением разве что тёмно-красного шлема. Колдунья сразу узнала шлем Бартука. Теперь все свершившееся обретало смысл. Доспехи Полководца желали воссоединиться, но у них было два хозяина-претендента, и получить приз мог только один. К несчастью для Норрека, он потеряет все вне зависимости от исхода боя. Заруби он врага — и станет марионеткой доспехов; потерпи поражение — и умрёт у ног нового Кровавого Полководца.