– Город – закрытая зона? – тихо спросил Гуров. – Иностранцу с сопровождающим приехать нельзя?

– Не прикидывайтесь, майор, или вы подполковник? Нельзя ездить на машине без документов! И уж совсем нельзя размахивать пистолетом! Мне сказали, что встретили с московского рейса немца с сопровождающим. Так это я знаю, а ребята не знают, и вы на них зла не держите.

– Не понял. – Гуров выпил воды. – Где Дитер Вольф? Вы, майор, отдаете себе отчет, что без всяких оснований задержали иностранца, избили. Я не знаю вашего генерала, но в Москве мне сказали, что могу обратиться за помощью. – Он начал шарить по карманам. – У меня записано, сейчас… Где документы, бумажник?

Майор снял трубку, крутанул диск и сказал:

– Приведите немца, принесите все изъятое у задержанных. – Положил трубку и продолжал раздраженно: – Секретность и выполнение специального задания мне как офицеру понятны, но надо и меру знать.

Гуров достал из кармана мятую бумажку, разгладил и прочитал:

– Алексей Алексеевич Сурмин. – Он поднялся. – Дайте мне позвонить, вам, майор, объяснят и о секретности, и о задании. Я сопредседатель совместного предприятия, сопровождаю иностранца. – Гуров потянулся к телефону.

Майор оттолкнул его руку и закричал:

– Вы являетесь сотрудником внутренних дел?

– Пошли вы к черту. Я гражданин России, которого незаконно задержали и избили. Вы ответите…

– Это я слышу по десять раз в день! – перебил майор. – Если вы не сотрудник, то вы и ответите! И за машину, и за пистолет!

– Повторяю, майор, я гражданин России, а Дитер Вольф гражданин Германии. Мы приехали в ваш город по частным делам, которые вас не касаются. Машину нам предоставили в пользование совершенно официально! – Сыщик выпрямился, голос у него окреп. – Никакого оружия у меня никогда не было. Его придумали ваши подчиненные в оправдание своих противоправных, теперь уже преступных, действий.

– Товарищ майор, разрешите? – На пороге стоял дежурный капитан, за ним громоздился Дитер.

– Войдите.

Майор вышел навстречу Дитеру, но тот широко шагнул в кабинет, огромным кулаком шарахнул по столу:

– Я есть немец! Я уважаю власть! Ельцин! Перестройка!

«Артист ты неплохой, – сыщик криво улыбнулся, – а спину мне не уберег, мальчик».

– Дитер, – Гуров указал на стул рядом, – охолонись, парень.

– Доктор! – Дитер сел и забухтел по-немецки.

Лысый капитан выложил на стол документы, бумажник, ключи и, повернувшись к задержанным спиной, что-то доказывал начальнику. Майор как-то сник, разглядывал свои пальцы, нервно покусывал губу, тихо сказал: «Хорошо, хорошо», – и громко продолжил:

– Подробные рапорта вам и всей патрульной группе. Идите. В нашей работе, будь она проклята… – Майор взял со стола документы и все остальное, передал Гурову. – Не извиняюсь, так как мне это не поможет. Не знаю, кто вы такой, но мы точно встретимся еще раз, уверен, что вы перестанете улыбаться.

– Это вряд ли. – Гуров отдал Дитеру его паспорт, подтолкнул к дверям. – Вперед, немчура, тебе нас не понять.

– Не понять, не понять, – повторил Дитер.

Они вышли в дежурную часть, где находились все герои происшедшей истории. Гуров подошел к сержанту с дубинкой, спокойно, будничным тоном произнес:

– Ты сказал, что я очень умный. Запомни, сопляк, слишком умных не бывает.

И жесткими, словно деревянными, пальцами ткнул сержанта в живот, чуть выше брючного ремня.

Парень захрипел, начал ломаться в поясе, уронил палку, схватился за живот. Сыщик взял его за ухо, словно вздернул, и так же миролюбиво продолжал:

– Запомни, щенок, бывают лишь слишком глупые, такие, как ты.

Отпустил, и сержант упал на колени.

– А за это я могу вас… – начал было вошедший в дежурку майор.

Но Гуров его перебил:

– Ты можешь, майор, поцеловать меня в задницу.

Он вытолкнул опешившего Дитера на улицу.

Они сели в «Волгу», отъехали, никто их не преследовал, некоторое время молчали. Дитер не выдержал и спросил:

– Как ты мог офицеру полиции сказать такое? Да еще в присутствии подчиненных.

– Он не офицер полиции, а преступник. Нас проверяли, пытались вынудить признать, что мы работники спецслужб. Я работаю под легендой крупного авторитета, должен вести себя и разговаривать соответствующим образом.

– Где твой пистолет?

– Подумай, ты ведь инспектор криминальной полиции. Пока ты будешь изображать сыщика, я тебе тоже задам вопрос. Как ты позволил ударить меня по затылку?

– Виноват, доктор, но я объясню…

– Мне неинтересно, – перебил Гуров. – У тебя было одно задание. Меня могли ударить ножом, кому и что бы ты объяснял?

– Бывают обстоятельства…

– Не бывает, – вновь перебил сыщик. – Точнее, только одно – смерть. Если бы тебя убили, я бы понял.

– Я не могу работать, когда со мной так разговаривают.