Шрифт:
Наше мнение: предки Бориса Годунова по отцовской линии — это ЦАРИ (а не какие-то худородные помещики). В частности, отец его — Федор Иванович — был попросту ЦАРЕМ, и потому, само собой разумеется, не мог упоминаться в списках СВОИХ ЖЕ «лучших слуг».
Подлинные документы о царском происхождении Бориса были, вероятно, уничтожены Романовыми после их прихода к власти. Зачем — мы объясним ниже.
Впрочем, кое-что сохранилось.
«Родоначальником семьи (Годуновых — Авт.) считался ТАТАРИН Чет-мурза, будто бы приехавший на Русь при Иване Калите. О существовании его говорится в единственном источнике — „Сказание о Чете“. Достоверность источника, однако, невелика. Составителями сказания были монахи захолустного Ипатьевского монастыря в Костроме. Монастырь служил родовой усыпальницей Годуновых. Сочиняя родословную сказку о Чете, монахи стремились исторически обосновать КНЯЖЕСКОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ ДИНАСТИИ БОРИСА, а заодно — извечную связь новой династии со своим монастырем. Направляясь из Сарая в Москву, утверждали ипатьевские книжники, ОРДЫНСКИЙ КНЯЗЬ Чет успел мимоходом заложить ПРАВОСЛАВНУЮ обитель в Костроме. „Сказание о Чете“ полно ИСТОРИЧЕСКИХ НЕСООБРАЗНОСТЕЙ И НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТ НИ МАЛЕЙШЕГО ДОВЕРИЯ» ([61], с.5).
А ведь было время, когда Кострома, находящаяся рядом с Ярославлем, была столицей империи (см. главу 6). Именно оттуда и пришла династия. Зря ругают ипатьевских книжников. Они были правы. Итак, мы видим, что Годуновы вели свой род от одного из приближенных родоначальника русско-ордынской царской династии Ивана Калиты = Батыя.
Кем был Борис «Годунов» при царе Иване и царе Федоре?
В «романовской истории» Борис Годунов, начиная с последних лет царствования Грозного, обладает практически неограниченным влиянием на царя. И в последние годы «Грозного», и в последующее правление Федора «фактически правил Борис». В глазах романовских историков Борис олицетворял всю ненавистную им семью Годуновых. Но посмотрим, о чем говорят документы.
Зададимся вопросом: если это так, то какую же должность занимал Борис Годунов при Грозном? Оказывается, — никакой. Высокие должности занимали другие Годуновы — Дмитрий, Степан. А о Борисе — молчание. Более того, когда «Грозный» умирал, «он вверил сына и его семью попечению думных людей, имена которых назвал в своем завещании» ([61], с.16). Если бы Борис Годунов был «фактическим правителем», то он был бы включен в этот список. Это настолько естественно, что Скрынников так и пишет: «Считают обычно, что во главе опекунского совета царь поставил Бориса Годунова» ([61], с.16). Но это, оказывается, не так! Скрынников пишет: «критический разбор источников обнаруживает ошибочность этого мнения. В означенном завещании он (т. е. „Грозный“ — Авт.) ни словом не упомянул Бориса Федоровича Годунова и не назначил ему никакой должности» ([61], с.16–17). Да и далее, уже при Федоре, Борис Годунов опять-таки никакой должности не занимает. «Романовские» историки называют его «царским шурином». Все эти странности легко объяснимы. Должностей Борис не занимает по той простой причине, что он является НАСЛЕДНИКОМ и уже именуется ЦАРЕМ (как наследник). Самая высокая должность! Никаких других более низких должностей у него естественно не было.
Знаменитая история о «долгом упрашивании Бориса принять царство» — политическая выдумка времен Романовых?
Все мы хорошо помним (хотя бы в изложении А. С. Пушкина) знаменитую историю о том, как царь Борис вступил на престол. Якобы, он долго отказывался, уехал в монастырь, притворно изображал стремление полностью отойти от государственных дел. Бояре, народ многократно и безуспешно на коленях умоляли Бориса стать царем. А он все отказывался и отказывался. При этом скромно повторял, будто прав на престол он не имеет. И, наконец, не устояв перед продолжающимися просьбами, принял царство. Все это изложено в определенной группе источников. Хорошо известно, что написаны они были в окружении Романовых [61].
Но сохранились и другие («не-романовские») свидетельства. По нашему мнению — более правильно отражающие действительность. Как мы уже видели, умирая, царь Федор завещал царство царице Ирине и Борису. Вскоре Ирина решила устраниться от дел и уйти в монастырь. «В тот памятный день, когда народ вызвал на площадь царицу, взяв слово после сестры, Борис заявил, что БЕРЕТ НА СЕБЯ УПРАВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВОМ, а князья и бояре будут ему помощниками. Так передал речь Годунова австрийский гонец Михаил Шиль. Достоверность известия засвидетельствована апрельской грамотой. Как следует из ее текста, Борис утверждал, что „с боляры радети и промышляти рад не токмо по-прежнему, но и свыше перваго“» ([61], с.109).
Итак, мы видим, что Борис отнюдь не отказывается от царства. Более того, считает само собой разумеющимся, что будет управлять государством «с боляры», т. е. — с боярами. Это — стандартная формула в устах ЦАРЯ при восшествии на престол.
Наша гипотеза: эта группа источников правильно описывает реальность: молодой царь Борис, оставшись на престоле один, без матери, спокойно берет власть («не ломаясь») и заверяет народ, что все будет по-прежнему и он будет править вместе с боярами.
Отметим, что эти свидетельства дошли до нас лишь потому, что записаны иностранцем и, вероятно, избежали «романовской чистки и правки», поскольку были недоступны Романовым.
А московские документы романовской эпохи излагают события совсем по-другому. Эта версия и вошла в наш школьный курс истории. «Совсем иначе передали речь Бориса составители окончательной редакции грамоты. Годунов будто бы сказал, что удаляется от дел, а править государством будет патриарх» ([61], с.109).
Затем началась некоторая смута. В нашей концепции она совершенно понятна: царь Борис ОЧЕНЬ МОЛОД И НЕОПЫТЕН; нашлись и другие претенденты (Шуйские), которые естественно попытались отобрать престол. «Борьба за власть расколола боярскую думу. Раздор в думе достиг такой остроты, что Борису пришлось покинуть свое кремлевское подворье и выехать за город. Он укрылся В ХОРОШО УКРЕПЛЕННОМ НОВОДЕВИЧЬЕМ МОНАСТЫРЕ» ([61], с.110–111).
Поразительно, как ловко романовские историки, сохраняя в основном фактическую сторону дела, изменили интерпретацию и оценку этих событий. Абсолютно естественный шаг молодого царя — скрыться на время за стенами хорошо укрепленной крепости—монастыря — они преподнесли нам (и вообще потомкам) как хитрый ход старого интригана «Годунова», притворно изображающего «уход от мирских дел» в монастырь, чтобы в итоге добиться царства. Одна из лучших сцен оперы Мусоргского «Борис Годунов» подробно обыгрывает эту сцену. В действительности, все было не так.