Пушка получилась красивой и грозной. И что еще очень важно - легче своей предшественницы почти на полтонны и гораздо более простой в производстве. Восемнадцатикратное увеличение выпуска пушек на Приволжском заводе получилось и благодаря удаче с новой конструкцией. У пушки было всего 719 деталей, тогда как в УСВ - 1057, а у существовавших до этого - 2080. В производстве пушка обходилась втрое дешевле.

Исключительная скорострельность - 25-30 выстрелов в минуту, причем с исправлением наводки, что было очень важно при стрельбе по движущимся целям, в частности танкам, - сделала эту пушку самым массовым наземным орудием второй мировой войны. Именно ее и отнес руководитель отдела артиллерийских конструкций у Круппа Вольф к числу "самых уникальных" систем.

Сравнивая это орудие с немецкими, он писал: "Для 76-мм пушки образца 1942 года отношение дульной энергии к весу пушки в боевом положении составляет 131. Это удивительно высокая цифра. У лучшего немецкого 75-мм орудия 16 этот параметр составляет 80,3... Приведенные цифры показывают значительное превосходство советской системы. Оно проявляется и в максимальной дальности стрельбы. Пушка, вес которой составляет 73 процента от веса 75-мм немецкой пушки 16, посылает снаряд на 1000 метров дальше. Сам снаряд - на 13 процентов тяжелее германского... Поэтому мнение, что она является лучшим 76-мм орудием второй мировой войны, абсолютно оправдано".

Появление в начале 1943 года на поле боя новых немецких средних и тяжелых танков, которых наделили именами зверей "пантер" и "тигров", пусть еще в незначительных количествах, вызвало необходимость получить от наших артиллерийских конструкторов предложение для борьбы с ними. Мнение В. Г. Грабина, высказанное в докладной записке на имя Верховного Главнокомандующего, было следующим: "Для надежной борьбы с тяжелыми танками врага предлагаю: немедленно восстановить производство 57-мм противотанковых пушек. Во-вторых, срочно создать 85-мм танковую пушку, перевооружив ею все средние танки Т-34 (взамен имеющихся у них 76-мм пушек), не меняя при этом конструкции башни. В-третьих, для усиления противотанковыми средствами корпуса и армии создать для них 100-мм противотанковую пушку, которая по своей мощности будет превосходить все, что есть в этом виде артиллерии".

В мае 1943 года на заседании Государственного Комитета Обороны обсуждались вопросы, связанные с созданием новых танковых и противотанковых артиллерийских орудий. Было решено создать 85-мм и 100-мм орудия соответствующего назначения. Такие орудия создали, причем в сроки, которые не знала история артиллерийского конструирования. Во многом это объяснялось тем, что советская школа конструкторов, и не только артиллерийских, никогда не жила лишь сегодняшними заботами, а далеко смотрела в будущее.

"Наше КБ, - вспоминал В. Г. Грабин после войны, - всегда решало две параллельные задачи: обслуживание валового производства и создание новых видов артиллерийских систем... В конструкторском бюро был специальный отдел, который занимался перспективными разработками".

Тактико-технические данные, и эскизный вариант 100-мм противотанковой пушки разработали в КБ задолго до появления тяжелых немецких танков. "Весь ход войны, - писал В. Г. Грабин, - вел к тому, что гитлеровцы должны были применить танки с более мощной броней: существовавшие немецкие машины наша артиллерия уничтожала без особого труда. Готовясь к этому, мы заранее приступили к разработке мощного 100-мм противотанкового орудия, и когда в бой вступили "тигры" и "фердинанды". пушка была уже готова. Всего на ее изготовление потребовалось немногим более пяти месяцев".

В это время мне довелось побывать в конструкторском бюро В. Г. Грабина. Увидел обстановку, в которой работал коллектив КБ. Люди трудились самоотверженно, отлучаясь только для того, чтобы перекусить, да и на это затрачивали минимум времени. Ствол пушки 100-мм калибра, который применялся у нас в морской артиллерии, уже отработали.

– Мы думали над выбором калибра, - пояснил Грабин.
– Выбор шел между 100-миллиметровым и 107-миллиметровым орудиями. Кстати, тем, что ГАУ хотело иметь в свое время, снимая с производства другие системы. Однако выводы оказались не в пользу последнего. У 107-миллиметровой пушки было к другим ее недостаткам еще и раздельное заряжение, к тому же боеприпасы в больших количествах не изготовлялись. А у 100-миллиметрового орудия и патрон унитарный, и выпуск снарядов хорошо налажен.

Видел я отстрел пушки. Не зря на фронте впоследствии ей дали имя "зверобой". Броня всех немецких танков и самоходных орудий разлеталась вдребезги от столкновения со снарядами "соток". При весе снаряда в 15,6 килограмма он имел начальную скорость, близкую 900 метрам в секунду, и с дистанции 100 метров надежно пробивал 150-160-мм броню. А ближе лопалась и более чем 200-мм лобовая броня "фердинандов".

Особо следует сказать о 85-мм танковой пушке, над которой работало Центральное артиллерийское конструкторское бюро. Ее испытания начинались уже в 1943 году и проходили настолько успешно, что, не дожидаясь конца отстрела, были даны указания заводу о серийном выпуске, а на стол Сталина лег документ, в котором подтверждался благополучный исход государственной проверки орудия. Акт подписал и начальник ГАУ генерал Н. Д. Яковлев.

Н. Д. Яковлев вспоминает:

"Присутствующие (товарищи Малышев, Ванников, Устинов, Кирпичников и другие.
– В. Н.) горячо ратовали за немедленное представление проекта на утверждение И. В. Сталину и упрекали меня в нерешительности. А я действительно колебался. Ведь знал же, что из пушки осталось еще отстрелять несколько десятков выстрелов (чтобы полностью закончить программу испытаний), а это... Поэтому, не имея окончательного заключения полигона, воздерживался от подписи. Но в конце концов, поддавшись уговорам, а может быть, и пребывая в предновогоднем настроении, я все же подписал проект. И в час ночи 1 января 1944 года было уже получено постановление ГКО, утвержденное Сталиным".