– Что ж, дай бог, чтоб ты оказался прав, Монти, - говорю я, - только лучше бы мне все-таки сидеть в Литл-Роке и не гнаться за большими доходами. Даже в неурожайный год там всегда наберется десяток-другой фермеров, готовых поставить свое имя на подписном листе в пользу постройки нового здания для почты, который можно учесть в местном банке сотни за две долларов. А у здешних людей, сдается мне, чересчур развит инстинкт самосохранения и сохранения своего кошелька. Боюсь, что у нас с тобой для такой игры тренировки маловато.

– Напрасные опасения, - говорит Силвер.
– Я знаю настоящую цену этому Кретинтауну близ Разиньвилля, и это так же верно, как то, что Северная река-это Гудзон, а Восточная река - вообще не река (2). Да тут в четырех кварталах от Бродвея живут люди, которые в жизни не видели никаких домов, кроме небоскребов. Живой, деятельный, энергичный житель Запада за каких-нибудь три месяца должен сделаться здесь достаточно заметной фигурой, чтобы заслужить либо снисхождение Джерома, либо осуждение Лоусона.

– Оставим гиперболы, - говорю я, - и скажи, можешь ли ты предложить конкретный способ облегчить здешнее общество на доллар-другой, не обращаясь к Армии спасения и не падая в обморок на крыльце особняка мисс Эллен Гулд?

– Могу предложить хоть двадцать способов, - говорит Силвер.
– Сколько у тебя капиталу, Билли?

– Тысяча, - отвечаю.

– А у меня тысяча двести, - говорит он.
– Составим компанию и будем делать большие дела. Есть столько возможностей нажить миллион, что я просто не знаю, с какой начинать.

На следующее утро Силвер встречает меня в вестибюле отеля, и я вижу, что он так и пыжится от удовольствия.

– Сегодня мы познакомимся с Дж. П. Морганом, - говорит он.
– Тут у меня есть один знакомый в отеле, который хочет нас ему представить. Он его близкий приятель. Говорит, что тот очень любит приезжих с Запада.

– Вот это уже похоже на дело!
– говорю я.
– Очень буду рад познакомиться с мистером Морганом.

– Да, - говорит Силвер, - нам, пожалуй, не помешает завести знакомства среди финансовых воротил. Мне нравится, что в Нью-Йорке так радушно встречают приезжих.

Фамилия знакомого Силвера была Клейн. В три часа Клейн явился к Силверу в номер вместе со своим приятелем с Уолл-стрита. Мистер Морган был немного похож на свои портреты; левая нога у него была обернута мохнатым полотенцем, и он ходил, опираясь на палку.

– Это мистер Силвер, а это мистер Пескад, - говорит Клейн.
– Я думаю, нет нужды, - говорит он, - называть имя великого финансового...

– Ну, ну, ладно, Клейн, - говорит мистер Морган.
– Рад познакомиться с вами, джентльмены; меня очень интересует Запад. Клейн сказал мне, что вы из Литл-Рока. У меня как будто имеется парочка железных дорог в тех краях. Может, кому из вас, ребята, охота перекинуться в покер, так я...

– Пирпонт, Пирпонт, - перебивает Клейн.
– Вы что, забыли?

– Ах, извините, джентльмены!
– говорит Морган.
– С тех пор как у меня сделалась подагра, я иногда играю в картишки со знакомыми, которые навещают меня в моем особняке. Скажите, никому из вас не приходилось там, на Западе, встречать Одноглазого Питера? Он жил в Сиэтле, Нью-Мексико.

Не дожидаясь нашего ответа, мистер Морган вдруг сердито застучал палкой об пол и принялся расхаживать по комнате взад и вперед, браня кого-то громким голосом.

– Что, Пирпонт, наверное, на Уолл-стрите опять стараются сбить курс ваших акций?
– спрашивает Клейн с усмешкой.

– Какие там еще акции!
– грозно рычит мистер Морган. Это я расстраиваюсь из-за той картины, за которой специально посылал человека в Европу. Только сегодня получил от него телеграмму, что он ищет ее по всей Италии и не может найти. Я бы завтрашний день заплатил за эту картину пятьдесят тысяч долларов - да что пятьдесят! Семьдесят пять тысяч заплатил бы. Я дал своему человеку a la carte: покупать за любую цену. Просто не понимаю, почему картинные галереи терпят, что настоящий де Винчи...

– Как, мистер Морган?
– говорит Клейн.
– Разве не все картины де Винчи находятся в вашей коллекции?

– А что это за картина, мистер Морган?
– спрашивает Силвер.
– Наверно, она величиной с боковую стену небоскреба "Утюг"?

– Вы, я вижу, не очень разбираетесь в искусстве, мистер Силвер, - говорит Морган.
– Это картинка размером двадцать семь дюймов на сорок два, и называется она "Досуг любви". Нарисовано на ней несколько барышень-манекенш, которые танцуют тустеп на берегу лиловой речки, В телеграмме говорится, что скорей всего эта картинка уже вывезена в Америку. А без нее моя коллекция не полна. Ну, мне пора, джентльмены. Наш брат, финансист, должен, знаете, соблюдать режим.