– Почему эта статуэтка так важна?

– Она служит подспорьем для колдовства - для определенного рода магии, - ответил Марлл.
– Пусть тебя это не волнует. Я касался ее, и Тьюварандис тоже, так же как и ее предыдущий владелец, Аркала. Сама по себе она не опасна, понимаешь, Шедоуспан?

– Кто из вас маг?

Тьюварандис гулко и весело расхохотался:

– Отличный вопрос!

– Я, - признался Марлл.

– Так я и думал. Чем ты сможешь помочь мне?

– Кое-чем смогу. Но я не сумею обезвредить ту защиту, которой Корстик оградил свое жилье. Он более сильный и умелый маг, чем я.

Ганс сел прямо.

– Ты хочешь сказать, что мне придется лезть в колдовские ловушки, которые Корстик понаставил в своем доме?

– Мы полагаем, что у него есть такая защита. Разве ты на его месте не сделал бы то же самое?

– Это не ответ, - отозвался Ганс.
– Гадать можно сколько угодно. Разумеется, на его месте я бы так и сделал. Поэтому мне все не нравится. Ах да, как насчет собак?

Недомерок хлопнул себя по ноге:

– О собаках позаботимся мы! Уж тут-то колдовство совершенно ни при чем!

– И как же ты сладишь с ними, Недомерок?

– Для него стрельба из лука, - сказал Марлл, - все равно что для тебя.., ночная работа, Шедоуспан. Ганс кивнул.

– Кто из вас знаком с каким-нибудь продавцом фарфора?

– Что?

– Мне нужна статуэтка - и не позже, чем днем в Гейн, - продолжал Ганс.
– Фигурка кошки, как можно более похожая на ту, что хранится у Корстика. Люди видят то, что ожидают увидеть. Если он привык видеть эту безделушку на некоем месте, то он будет видеть ее там - или будет думать, что видит. Если я оставлю ему взамен украденной статуэтки другую, очень похожую, то может пройти немало дней, недель или даже месяцев, прежде чем он обнаружит кражу. Я просто заменю одну фигурку кошки другой.

Фиракийцы долго сидели, глядя на Ганса и не произнося ни слова, пока наконец Тьюварандис не сказал:

– Превосходно, Мастер. Дорогие мои друзья, мы искали для этой работы самого лучшего человека и смогли его найти! Марлл кивнул.

– Ты получишь эту статуэтку, Шедоуспан. Это не особо искусная проработанная фигурка, и я много раз видел ее. Я подыщу похожую. Я могу даже.., ладно. Она будет точь-в-точь такой же.

Ганс перевел взгляд на Тьюварандиса.

– Я спрашивал, что я получу, и ты ответил - две вещи. Так какова же вторая, Тьюварандис?

– В дом чародея Корстика пытались пробраться уже несколько человек. И только одному из них это удалось.

Ганс приподнял брови, почти сросшиеся на переносице.

– Так почему же вы наняли меня, а не его?

– Я сказал, что ему удалось пробраться в дом, - ответил Тьюварандис. Но обратно он не вернулся.

Ганс почувствовал, что ему брошен вызов. Это чувство, подогретое профессиональной гордостью Шедоуспана, заставило его согласиться. На это и рассчитывал Тьюварандис.

***

Когда Недомерок и Малингаза проводили Ганса к выходу из лабиринта, именуемого Красным Рядом, запутанные улочки уже были затоплены сумрачными тенями. Ганс за всю дорогу не произнес ни слова, и потому его спутники тоже молчали. Кривые переулки перетекали один в другой, изгибались и разветвлялись. Четыре раза к Гансу и его спутникам приставали попрошайки, а трижды - неряшливого вида шлюхи. Когда Недомерок, Ганс и Малингаза вышли на улицу Караванщиков к югу от базара, Ганс остановился, посмотрел вдоль улицы в обе стороны, а затем обернулся на тот переулочек, из которого они вышли.

– Думаешь, ты сможешь найти обратную дорогу?
– спросил Недомерок.

– Да, - ответил Ганс, взглянув ему в глаза.

– Тьюварандис встретится с тобой завтра днем на базаре, - сказал Малин газа.

Ганс перевел взгляд на него и спокойно произнес:

– Он так сказал - я помню.

С этими словами он повернулся и направился на север по улице Караванщиков. Двое фиракийцев смотрели ему вслед.

– Душа-парень, - фыркнул Малингаза.

– Настоящий профессионал, Малин. Ты посмотри, как он идет!

– Как кот, - сказал Малингаза.

Недомерок рассмеялся.

***

Сперва Ганс постарался прогнать со своего лица выражение угрюмой сосредоточенности, а потом уже постучался. Дверь открыла Зрена. По ее напряженному виду Ганс понял, что ему повезло. Мигнариал до сих пор сидела у с'данзо и понятия не имела, что он все еще не был дома. И Квилл, и Бирюза были приветливы с Гансом, однако короткие взгляды, брошенные ими на Мигнариал, дали понять Гансу, что девушка все же рассказала им кое-что. Очевидно, Мигни не знала, что теперь делать или как вести себя. Она сидела, нервно теребя медальон, висевший у нее на шее, - подарок Стрика.