Гулбе что-то рассказывал Бардину о Фабрициусе, он дважды упомянул его имя и вскоре Шторм понял, о чем идет речь. Он эту историю тоже знал. Где-то в Сочи стоит памятник первому в СССР полному кавалеру ордена Красного Знамени латышу Яну Фабрициусу. В 1929 году этот герой гражданской войны прилетел на отдых в Сочи, но при приводнении самолет потерпел аварию. Ирония судьбы или ее трагическая гримаса? Спасая людей, командарм не успел спасти себя...

– - Почему, Айвар, в революцию так много латышей было за советскую власть?
– - спросил Бардин.
– - Возможно, если бы не ваши стрелки, вся история могла бы пойти по другому... Латыши были о-го-го...Волкодавы! Только так давили эсеровские мятежи, и вообще...считались железными рыцарями революции...

Гулбе, подняв на плечо большой камень, который он собрался использовать вместо штанги, задумался. Тень от его статной фигуры застыла на гальке -эдакий изломанный контур, который весь был во власти солнечных лучей.

– - Не знаю точного ответа...Но, возможно, идея о равенстве пришлась латышам по душе. Мы были очень бедной нацией, а потому романтической. Верили в доброго дядю и светлую идею.

Шторму стало интересно и он спросил:

– - А сейчас? Говорят, в Латвии жуткая русофобия...Чуть ли не в открытую проповедуется национализм...Даже есть улица имени Джохара Дудаева...

– - К сожалению, такая улица действительно есть...И мне, хотя я в Риге не живу, стыдно за это...А в общем не все так страшно, перемелется, мука будет...

Гулбе сбросил с плеча камень на землю и побежал к морю.

– - Виктор, перестань доставать парня, -- сказал Бардин и тоже пошел в воду.

– - Да я так...Все же интересно узнать мнение из первых рук...

Когда они все вышли из воды, собрались кружком и исполнили ритуальный танец. Встав в кольцо и положив на плечи друг другу руки, они по часовой стрелке мелкими, приплясывающими шажками стали делать круговое движение, при этом, как молитву, произносить слова своей песни:

А мы уходим, оставляя за спиной

Свои заботы, радости и близких,

Чтобы спасти людей, закроем их собой

От пули озверевших террористов.

Из года в год несем мы этот крест.

От напряженья мышцы рвем и жилы,

И каждый раз, надев бронежилет,

Стараемся, чтоб люди были живы.

Они расцепились и, встав лицом к морю, закончили песню, которую когда-то впервые пропели бойцы знаменитой "Альфы":

Не раз сигнал тревоги нас срывал,

Мы жизнью ради жизни рисковали,

Но на судьбу нам сетовать нельзя:

Ведь мы работу добровольно выбирали...

Воропаев, хоть и ощущал на плечах тепло рук морпеха Бардина и Изербекова, чувствовал себя скверно: во-первых, он почти забыл слова песни и, во-вторых, не считал себя вправе быть с этими людьми во всем равным. Это еще ему предстояло доказать...И еще: он стеснялся своих беспалых ног, хотя при "танце" старался не оступиться, не захромать на сухом галечнике...

... Путин вместе со Штормом и Щербаковым сидели на затененной террасе, за круглым плетеным столом и в таких же плетеных креслах, и обсуждали последние детали предстоящей операции. Топографическая карта Чечни была тут же, на столе, ее уголки порой трепетали от внезапно налетающего тепляка.

У Шторма от напряжения взбухли на шее артерии.

– - Корнуков говорит, что это неподлетное место, -- Шторм ткнул пальцем в квадрат Е-9.
– - Лично я не понимаю, что значит "неподлетное"...

– - Это мы уже на расширенном заседании обсуждали, -- сказал Путин.
– Есть в горах такие места, куда действительно ни ракеты, ни самолеты подлета не имеют. Значит, произвести ракетно-бомбовый удар не представляется возможным...Таков рельеф местности.

– - Хорошо, согласен, но из этого следует, что и нам надо выбирать одно из двух: или мы делаем все, чтобы найти там этих Барсычей с Тайпанычами и привести их в наручниках на равнину или...-- Шторм затянулся сигаретой.
– Или оставляем их в покое и вместо этого устанавливаем несколько маяков спутниковой навигации и уходим.

Щербаков молча курил. Он думал о своем: ему не простят, если он не убережет президента. И все будут вслух называть идиотом за то, что он вместе с ним пустился в такую неслыханную авантюру.

– - Интересно, -- нейтрально произнес Щербаков.
– - Мне кажется, об этом нам надо было думать раньше.

Путин перевернул карту заштрихованным квадратом к себе.

– - Да все это уже сто раз обговорено...У нас триединая задача: во-первых, выявить подходы к базе, во-вторых, при возможности установить место дислокации и наличные силы Барса с Тайпаном. И, конечно же, при возможности взять их за жабры... И если повезет, захомутать и Эмира.

– - Лучше уничтожить гадов, -- бросил реплику Щербаков.

– - Разумеется, это лучший из вариантов...И в третьих, если этого не получится или мы их там не найдем, оставляем навигационные маяки...На них и будут ориентироваться крылатые ракеты...Но меня что еще беспокоит...эти американцы из "Дельты"...Ведь мы можем помешать друг другу...

Шторм не сразу ответил. Он на мгновение закрыл глаза, словно силился что-то вспомнить.

– - Ничего страшного, -- сказал он, -- будет новая встреча на Эльбе. Но нам к этому надо быть готовыми, нестыковка, действительно, может иметь место...