Все это, сказал себе Тони, звучит не слишком обнадеживающе. Роль, которую он сыграл, была лишь прологом к большой пьесе - пьесе катастроф.

Но если эти планы - фальшивка?..

Что все это значило? Может, МРФ была обманута, ее заставили поверить в предполагаемое вторжение, а на самом деле это ерунда? Но зачем? Час проходил за часом, а Тони все сидел в своей комфортабельной и уютной камере, изобретая один вопрос за другим. Правда, ни на один из них он ответить не мог. И если ему не нравилось отсутствие ответов, то присутствие вопросов и подавно не приводило его в восторг.

На третий день заключения Тони опять вызвали к Коменданту. Он вошел в комнату в самом мрачном настроении.

– Я совсем ничего не знаю, - сказал он.
– Как положение? Роски что-нибудь предприняли?

– С нашей последней встречи положение радикально изменилось, - ответил Пардоу. Когда он улыбнулся, его лицо собралось в крошечные морщинки.
– И я не могу не выразить своей радости, мистер Лесли, по поводу того, что вы уже не врываетесь сюда с требованием немедленного освобождения. Вы обо всем подумали, не так ли?

Тони вздохнул.

– По правде говоря, Комендант, я вовсе не человек действия, но это не причина для того, чтоб вы играли по отношению ко мне роль доброго дядюшки. Зачем я вам понадобился?

– Возьмите мескахаль, молодой человек. Генеральный Секретарь Хендерсон здесь и хочет повидать вас. Мой вам совет - последите за своими высказываниями на сей раз. А сейчас, простите, я должен выйти...

Он исчез в боковой двери с неожиданной для его преклонного возраста живостью.

Чтобы убить время, Тони принялся рассматривать своего стража с серым лицом, который привел его сюда.

Тот поправил галстук и несколько раз кашлянул.

Хендерсона можно было узнать в первую же секунду его появления: подтянутый человек лет пятидесяти, немного похожий на волка, распространяющий аромат самого лучшего мыла. Он коротко обменялся с Тони рукопожатием и сел, положив ладони на колени.

– Я обещал встретиться с вами, - сказал он, - и я выполняю свое обещание. Сожалею, что это заняло так много времени. Но в эти дни наступил кризис. Очень тяжелый кризис.

– Я рад, если был хоть чем-нибудь полезен, - сказал Топи.
– Может быть, теперь я могу получить свою руку обратно, сэр?

Хендерсон не обратил на последнюю фразу почти никакого внимания.

– Полезен? Да, Лесли, я думаю, вы сыграли свою роль, как только могли. Видите ли, вы были всего лишь частью целого. Очень большую помощь оказала нам эта роскианка, Бенда Иттаи, которую вы сочли мертвой у разбитого геликоптера.

Тони молча проглотил это. Будучи дипломатом, он привык к таким неожиданным гамбитам.

– Если не считать того, что она тогда была жива - что с ней? Где она сейчас?
– спросил он.

– С ней все в порядке, она здесь, - неожиданно вмешался Пардоу. Своей тощей, с набухшими венами, рукой он взялся за рукав меховой куртки, которая была на Бенде, и провел девушку в комнату.

– Бенда!
– воскликнул Тони.

Забыв о Генеральном Секретаре, он подбежал к ней и схватил за руку. Горячо, 105,1 градуса. Чужая, но такая красивая и улыбающаяся. На сей раз он не отпустит ее так легко.

– Не видел вас с тех самых пор, как вы в меня стреляли, - дружелюбно сказал он.

– Положение изменилось, - продолжая улыбаться, ответила она.

То измученное выражение, которое было на ее лице, когда она оставила Тони на острове, сейчас исчезло.

– Поскольку вы, кажется, потеряли всякий интерес к политической ситуации, - сухо сказал Хендероон, поднимаясь на ноги, - мне остается только сказать, что вы свободны, мистер Лесли. Более того, я думаю, мне следует упомянуть, что вы получите некоторое повышение по службе.

– Буду носить новую форму не снимая, - пообещал Тони, - но прежде чем вы уйдете, пожалуйста, расскажите мне о вторжении... Что предпринимается по этому поводу?

– Мисс Иттаи расскажет вам все подробности, - сказал Хендерсон, невольно улыбаясь и протягивая руку.
– А сейчас - прошу извинить меня, я спешу на конференцию. Был очень рад повидаться с вами. Желаю вам счастья в будущем.

– Конечно, - слабо прошептал Тони.

Он повернулся к Бенде, прежде чем Пардоу успел проводить Генерального Секретаря до двери.

– Я бы с большим удовольствием поговорил с вами за столиком в ресторане... но вкратце - что происходит, о чем я не знаю?

– Наверно, за столиком мы сможем посидеть позже, - сказала она. Теперь - хочу я этого или нет - мне придется остаться здесь. Я не могу вернуться к своему народу. Вот почему я рассказала вашему Генеральному Секретарю всю правду, - такую, какой она казалась мне. Планы вторжения, о чем, я думаю, вы уже слышали, - обычная фальшивка, а МРФ - марионетки. Не поймите меня неправильно: очень многие ее члены действительно хотят мира между росками и людьми, и я в том числе. Но Тоделл Ко Барр был игрушкой в руках Дола. Вне всякого сомнения, после того как мы сделали бы свое дело, нас бы всех уничтожили.