И наконец настало время, когда диктатор Ап II Дол решил, что пора переходить к действиям. За стол Совета ООН вместе с землянами теперь сели его люди, и отношения между двумя расами начали медленно, но верно портиться.

Космический Патруль, в котором служили Мюррей, Аллан и Тони, был естественным следствием этих новых отношений.

Что-то похожее на лимон... или арбуз... Нет, вытягивается, - огурец?.. Впрочем, нет - оно сгибается, - это банан... или все-таки кусок арбуза?.. Да нет же, целый арбуз. А может - все плыло перед глазами - может, это лицо? Расплывающееся, но постепенно приходящее в норму. Вот линия челюсти, глаза, уставившиеся па него... Ну да, это Мюррея Мэмфорда.

– Ох, - простонал Тони.

Он лежал на своей койке, и рядом был Мюррей.

– Ну что?
– спросил Мюррей.
– Полегчало?

– Воды, - сказал Тони.

Он выпил принесенную воду одним глотком. В голове слегка прояснилось, и он вспомнил все, что произошло на Луне, включая страшный удар в плечо.

– Где мы, Мюррей?
– спросил он,

– Уже целый час летим. Погони нет, скоро будеад дома, - ответил Мюррей.
– Когда роски сообразили что к чему, вы уже были далеко. Я уж боялся тебе конец... Как ты себя чувствуешь?

– Эта часть моего тела чувствует себя лучше, - c мрачной иронией произнес Тони, поднимая свою левую руку в перчатке.

Под перчаткой у него находились стальные пальцы и ладонь: руку ампутировали несколько лет назад, после авиакатастрофы.

– Думаю, что и остальное тоже в порядке, - сказал Мюррей.
– Всего лишь несколько царапин. Роски в нас стреляли, и одна пуля попала в тебя. К счастью, никакие соединения не были повреждены, а амортизаторы смягчили удар. Как это получилось, ума не приложу: может, ты носишь на шее магическую кроличью лапку?

– Как я здесь очутился? Разве я не потерял сознание?

– Еще как. Ты свалился, как бык на бойне. Я, скорее, приволок, чем принес тебя сюда, - сказал Мюррей.
– К счастью, когда ты отключился, мне удалось попасть во второй прожектор.

– Спасибо, Мюррей, - сказал Тони, и только тогда он вдруг понял, что совсем забыл о своем друге.
– А где Аллан?

Мюррей отвернулся и нахмурил брови, словно что-то мучило его.

– Боюсь, у Аллана ничего не вышло, - наконец произнес он.

– Что ты имеешь в виду, говоря "ничего не вышло"?

Мюррей резко повернулся к нему, и слова вдруг хлынули потоком: Слушай, Тони, может, тебе трудно будет понять все это сразу. У нас там ничего не вышло, ты знаешь. Мы чудом спаслись. Когда ты упал, я подхватил тебя и взвалил на плечо. Аллан закричал, чтобы я бросил тебя и спасался сам. Это была просто минутная паника, я думаю. Он хотел оставить тебя роскам. Я приказал прикрывать ему наше отступление, и в следующую же секунду он направил свой пистолет мне прямо в лицо со словами, что убьет меня, если я тебя не брошу.

– Аллан!
– запротестовал Тони.
– Это сказал Аддан?

– Ты имеешь представление о том, что такое паника?
– спросил Мюррей. Существуют ситуации, когда абсолютно теряешь контроль над собой и не помнишь и не понимаешь, что говоришь и делаешь. Когда же я увидел пистолет Аллана у своего лица и почувствовал, что роски приближаются сзади, я... я тоже потерял контроль над собой!

Мюррей весь напрягся - Тони никогда не видел его таким... У него вдруг пересохло во рту, и он хрипло спросил:

– Что ты сделал, Мюррей?

Они скользили в пространстве - холодном, опасном пространстве, безразличном к словам Мюррея:

– Я убил Аллана. Пуля попала ему в живот.

Тони застыл. Что он мог сделать - разве что бессильно размахивать кулаками - механическим и обыкновенным.

– А что еще оставалось?
– беспощадно продолжал Мюррей, схватив Тони за кулак.
– Послушай меня, Тонн, неужели я должен был бросить тебя - там, на Луне? Никто не знал, что мы будем в Секторе 101, по крайней мере, официального разрешения не было. Подумай, как бы мы себя чувствовали, если бы, придя в себя, увидели вокруг росков, отнюдь не склонных к жалости? Я сделал единственно возможную вещь. Аллан Конлиф взбунтовался, и я как капитан покончил с мятежом прямо на месте. Вот и все.

– Но я знаю Аллана!
– вскричал Тони.
– Как он мог... он не такой человек, чтобы...

– Чужая душа - потемки!
– тоже закричал Мюррей.

Лицо его потемнело, ярость расписала его пятнами лихорадочного румянца.

– Мы даже не знаем самих себя. В момент опасности в нас пробуждается что-то такое... о чем мы и не подозреваем. Вот что произошло с Алланом. А сейчас заткнись и подумай... Надеюсь, ты поймешь, я сделал все, что мог.

Он стремительно пересек каюту и выскочил за дверь.