Лойл Бри рассматривала свои пальцы и ногти, которые были похожи на птичьи клювы, которыми было украшено ее платье.

— Я считаю, что самое темное место во Вселенной находится внутри черепа человека.

Он был подавлен. Опять она выставила его дураком. Впрочем, нельзя насмехаться над мертвым. Правда, он был слишком мягок…

А Лойл Бри все продолжала ставить его в тупик.

— Ты когда-нибудь думал о том, что мы знаем гораздо больше, чем можем высказать? Не так ли? — Она помолчала. — Как бы мне хотелось иметь рядом человека, которому я могла бы высказать все, с которым могла бы пуститься в плавание по морю жизни, с которым я могла бы поднять темный парус… — Не знаю, что она еще говорила ему.

Но он не спал целые ночи, думая об этой волшебной женщине, о ее красоте, о ее тревожащих душу словах: «…с которым могла бы пуститься в плавание по морю жизни…». Как бы ему хотелось пуститься с нею в плавание по этому морю, каким бы оно ни было.

— Ну хватит этой женской чепухи! — воскликнул Клилс, вставая. — Отец говорил, что она околдовала Юлия. Отец также рассказывал о том, как много сделал Юлий хорошего до того, как она превратила его в идиота.

И он стал рассказывать дальше.

Литл Юлий, пока приходил в себя после раны, изучил каждый дюйм Олдорандо. Он изучил его расположение с большой башней в одной стороне главной улицы и старым замком в другой стороне. А между ними стояли дома женщин, охотников по одной стороне улицы и дома гильдий по другой стороне. Дальше простирались развалины. Он изучил систему обогрева наших башен — трубы в стенах, по которым текла горячая вода из источников. Такие башни сейчас мы уже не смогли бы выстроить.

Когда он изучил расположение города, он понял как все нужно сделать. С помощью моего отца Юлий спланировал систему укреплений, которая могла бы защитить город от нападений фагоров. Вы слышали, как люди строили огромный холм, окруженный рвом и с плоской площадкой наверху. Это была хорошая идея, хотя на постройку было затрачено много сил. Там были выставлены регулярные посты наблюдения, которые существуют и сейчас. Это сделали Юлий и мой отец. В случае опасности часовые должны были трубить тревогу: там находились трубы для этого.

После обеспечения защиты мой отец и Юлий занялись обеспечением города пищей. Охота, тренировка охотничьих собак…

Что еще? Расширение гильдий. В каждую из существующих гильдий вошли люди из пришельцев. Ведь теперь требовалось и больше посуды, и больше оружия. Каждый работал для общего блага. Никто не голодал. Мой отец работал до самой смерти. Хотя вы теперь и пьяны, но вы должны вспоминать и моего отца, когда вспоминаете о его брате. Мой отец был лучше Юлия. Лучше! Лучше!

Бедный Клилс расплакался. Среди слушателей начались раздоры. Одни плакали, другие смеялись, третьи бросились в драку. Аоз Рун, шатаясь от выпитого рателя, сгреб в охапку Лэйнтала Эй и Ойру и отнес их в постель.

Сквозь пьяный туман он смотрел в их сонные лица и пытался думать. Где-то в течение рассказа о прошлом, которое было сном, решилось будущее Олдорандо…

После похорон Юлия все вернулись к обычным делам и заботам. И слава и бесчестие прошлого были забыты ради настоящего. Забыты всеми, кроме Лэйнтала Эй и Лойланнун. Им напоминала прошлое Лойл Бри, которая, когда не плакала, вспоминала дни своей молодости, счастливые дни.

Ее комната все еще была убрана коврами старинной выработки, под полом в трубах журчала горячая вода, окно сверкало зеркальным блеском. Здесь пахло ароматными маслами, притираниями, пудрой. Но в ней уже не было Юлия. Лойл Бри внезапно резко состарилась. И она вспоминала… вспоминала.

Задолго до рождения Лэйнтала Эй, в те времена, когда расцветала любовь Лойл Бри и Литл Юлия, происходили события, которые наложили отпечаток и на судьбу Лэйнтала Эй и на судьбу самого Эмбруддока.

Полностью оправившись от раны, Литл Юлий взял в жены Лойл Бри. Свадебная церемония как бы символизировала собой окончательное объединение двух племен. Было решено, что старый лорд Уолл Эйн, Дресил и Литл Юлий будут править Олдорандо как равноправный триумвират. И все работали честно, так как от этого зависело, выживет ли племя в борьбе с суровой действительностью.

Дресил взял себе в жены тоненькую девушку, дочь оружейника. У нее был певучий голос и томный взгляд. Звали ее Дли Хойн Ден. Сказители никогда не говорили о том, что Дресил довольно быстро разочаровался в своей жене. Они не говорили и о том, что основную роль в том, что Дресил взял ее в жены, сыграло то, что это была девушка чужого племени и ему хотелось поскорее узнать, отличаются ли девушки нового племени от их девушек. Его влекла новизна и неизвестность. Однако он, в отличие от Юлия, хорошо понимал, что ключ к выживанию племени лежит в совместных усилиях людей, и поэтому он перестал жить для себя.

Дли Хойн родила ему двух сыновей — Нахкри и позднее Клилса. Хотя Дресил мог проводить мало времени с ними, он очень любил их, распространив на них ту сентиментальную любовь, которой ему так не хватало после смерти Ифилки и Сар Гота. Он много рассказывал сыновьям и их друзьям о великом предки Юлии, жреце из Панновала, который победил старых богов, даже имена которых теперь забыты. Дли Хойн тоже дала им начатки кое-каких знаний, но она сама знала немного. Оба мальчика стали прекрасными охотниками под руководством отца.