Подумайте о создании святых чудес!

Не понимаю, почему Вы не способствуете развитию мюридизма, процветающего в горных районах Северного Азербайджана? Смысл мюридизма не только в том, что он сплачивает верующих вокруг ислама. В нужный момент отряды мюридов могут быть вооружены и использованы как боевая сила".

Были письма и другого содержания. В некоторых из них халиб требовал денежную помощь, просил прислать шелка, материю, ковры и прочее.

"Отправил тебе десять чернокожих рабов, - писал он.
– За них ты должен прислать мне белолицых рабынь, У нас в Багдаде очень мало красивых девушек, которых можно было бы посылать в подарок".

В другом письме халиф кратко говорил о необходимости борьбы Гатибы с Кызыл-Арсланом и советовал ей подготовить на него покушение.

Халиф наказывал также препятствовать преобразовательным реформам атабека Мухаммеда в Северном Азербайджане.

После победы восставшие извлекли из подземелья эмирского дворца трупы узников. Началось распознание их. Среди замученных было всего пять-шесть человек из повстанченской организации, остальные не имели никакого отношения к восстанию.

В последнее время суд эмира Инанча был краткий: "Аранец?!..Казнить!".

Среди покойников были люди различных сословий и профессий, начиная от купцов, кончая разносчиками, которые доставляли во дворцы продукты.

Кроме того, в подземелье было найдено много полуистлевших костей и предметов личного обихода - остатки неугодных эмиру людей, которые неизвестно куда исчезали в течение минувших сорока лет.

Хадже Мюфид ходил по подземелью, ставшему своеобразной братской могилой, называя имена тех, кто встретил здесь свой смертный час.

Поиски в подвалах дворца продолжались более месяца. Со всех сторон Арана съехались люди в надежде отыскать останки своих некогда исчезнувших родных и близких.

Хадже Мюфид оказывал всем посильную помощь. Только благодаря этому ему удалось избежать возмездия.

ТРАУР

Известие о восстании в Гяндже и казни эмира Инанча и его визиря Тохтамыша повергло в глубокий траур обитателей хамаданских дворцов. Во дворце Гатибы царил черный цвет. Ме-леке щедро раздавала подаяние калекам и нищим Хамадана, чтобы они молились за упокой души ее отца и старого визиря.

Гатиба винила во всем Кызыл-Арслана и требовала, чтобы атабек наказал виновных.

– Восстание началось благодаря попустительству твоего брата, доказывала она мужу.
– Он несет ответственность за гибель моего отца!

Атабек Мухаммед возражал:

– Ты глубоко ошибаешься! Эмир Инанч сам виновен во всем. Я давно предупреждал тебя, что рано или поздно это случится. Трагедия была предрешена заранее. Жители Северного Азербайджана всегда славились своим бунтарским духом. Теперь я раз и навсегда покончу с этим. Уверяю тебя, Гатиба, внновные будут сурово наказаны. Что поделаешь? От своей судьбы никто не уйдет. События, которые происходят вокруг великих

людей, так же значительны и велики, как и они сами.

Заверения мужа не утешили Гатибу. Она день и ночь думала о мести Кызыл-Арслану и строила планы, как уничтожить Фахреддина и Низами.

После того, как Сафийя-хатун и ее маленькая дочь Талиа приехали в Хамадан, стали известны подробности восстания.

Сафнйя-хатун считала виновными и мужа, и Кызыл-Арслана.

– Если бы Кызыл-Арслан хотел, он мог бы предотвратить этот бунт, говорила она.
– Восстание начали назревать с того дня, как пришло известие о смерти моего отца халифа. Такое восстание невозможно было подготовить в один день. В течение двух недель бунтари стекались в Гянджу. Фахреддин посылал во все концы Арана своих людей, которые создавали повстанческие отряды. Кызыл-Арслан не мог не знать этого. Будь он ни стороне мужа, он двинул бы свои войска через Аракс на Северный Азербайджан и в течение недели разгромил бы повстанцев.

– А эмир сообщил Кызыл-Арслану об обстановке в Аране?- спросил атабек Сафийю-хатун.

– Нет, мы не поддерживали связи с Тебризом. В Хамадан были посланы два гонца, но повстанцы перехватили их в пути и отобрали наши письма.

– Оттого и произошла трагедия! Я все предвидел. Сколько раз я просил вашего мужа наладить отношения с Тебризом. Хвала Аллаху, что Сафийя-хатун и маленькая девочка спаслись!

– Этим мы обязаны поэту Низами. Он спас нас, укрыв в своем доме. Он не дал нам умереть с голоду. Я сама попросила Фахредднна поручить нас милости Низами, и Фахреддин не отказал в моей просьбе. Не думала, что этот бунтарь такой благородный человек. Жена Низами относилась к этой бедной сиротке не хуже, чем к своему родному сыну. Что касается вины моего мужа эмира, она очень велика. За несколько дней до восстания он получил письмо, в котором повстанцы просили его освободить арестованных, обещая взамен неприкосновенность дворца и всех его обитателей. Я уверена, это письмо было написано по настоянию поэта Низами. Если бы эмир принял условия повстанцев, мы могли бы спокойно уехать из Гянджи куда нам вздумается и увезти с собой все наше добро.

– Почему же вы не приняли их условий?
– спросил недоуменно атабек Мухаммед.

– Это было невозможно, всех арестованных уже казнили. Подземелье было забито трупами.

Атабек сокрушенно покачал головой.

Можно ли было так управлять страной? Я накажу виновных, но не как повстанцев, - как лиц, оказавших неповиновение приказам правительства.

Атабек разослал в иракские и персидские провинции салтаната фирманы, в которых приказывал привести в боевую, готовность войска.