Редактору отдела фантастики журнала «Наша планета» срочно нужен рассказ для нового номера. И помощь неожиданно появляется в виде инопланетного редактора с такими-же проблемами.
Произведение входит в:
— сборник «Белое пятно на карте» (1989).
— сборник «Планета с которой не гонят в шею» (1989).
— антологию «Имя для рыцаря» (1989).
— антологию «Выдумки чистой воды. Том 2» (1990).
— сборник «Сумасшедшая книга» (1993).
Николай ОРЕХОВ, Георгий ШИШКО
ВЕРОЛ КАТОРО
«Звездолет величественно удалялся. В алом пламени дюз таял медленный космос…»
Владимир Николаевич бросил рукопись на стол, пристально глядя на нее в надежде, что она немедленно растает, и не надо будет отвечать автору. Но рукописи было хоть бы что, она спокойно разлеглась на столе, с небрежным достоинством демонстрируя свое название: «Звездная жаба», и имя автора: С. Вуменко.
— Порядочный подлец этот С. Вуменко, — вслух сказал Владимир Николаевич с выражением и покосился на рукопись. Ему было над чем задуматься. До сдачи номера осталось максимум два дня, а любимая читателями рубрика «Фантастика для всех» до сих пор не заполнена. Самое смешное, что заполнять ее нечем. То есть, конечно, рукописей фантастических рассказов на столе у Владимира Николаевича хватало, но все они четко делились на две группы. Первую, наиболее многочисленную, составляли произведения явно графоманские. Один рассказ из этой группы Владимир Николаевич только что пытался прочитать. Рассказы второй группы были написано достаточно профессионально, но, к сожалению, все они были «по мотивам» произведений известных авторов, то есть вторичны. А для рубрики, которую вел Владимир Николаевич, срочно был необходим хороший оригинальный рассказ. Пусть и не гениальный, а просто интересный, желательно с какой-нибудь «изюминкой», с каким-нибудь заковыристым парадоксом… Но такого рассказа на столе у Владимира Николаевича не было. Редакционный портфель, обычно достаточно полный, сегодня тоже был пуст…
Владимир Николаевич сделал зарядку, покачавшись несколько минут на своем стуле, затем немного покурил, а потом стал глядеть в окно. Минут через пять он вдруг схватил телефонную трубку, глянул краем глаза в записную книжку и набрал номер одного из постоянных авторов журнала, известного писателя-фантаста. Переждав с десяток длинных гудков, Владимир Николаевич медленно опустил трубку на аппарат. Естественно, что в такую погоду писателя дома не было. «Наверняка в лесу, а может, и на пляже», — с глухой злобой подумал Владимир Николаевич.
Он еще немного в задумчивости покачался на стуле, затем снова схватил трубку и решительно позвонил в отдел писем.
— Наташа! У вас там «самотек» есть? Отлично! Закиньте его мне, я свободен, посмотрю…
Владимир Николаевич оживился. Он расчистил место на столе и стал ждать Наташу. На редакторском жаргоне «самотеком» именовались произведения, регулярно присылаемые в журнал молодыми и честолюбивыми читателями. Среди них иногда попадались неплохие рассказы, правда, значительно реже, чем хотелось бы их авторам.
Стопка «самотечных» рассказов оказалась внушительной, «Ого! Десятка три, не меньше…» — оценил ее на глаз Владимир Николаевич и внутренне напрягся в ожидании: неужели из такого количества он ничего не выберет? Да нет, не может быть! Здесь наверняка отыщется парочка прекрасных произведений, даже, может быть, и маленьких шедевров!
Владимир Николаевич поудобнее устроился на стуле, вооружился карандашом и приступил к чтению…
«…За бортом же корабля температура достигала минус тысячи градусов по Цельсиевской шкале…»
— Ну и холодина, — вслух подумал Владимир Николаевич, зябко поежился и ловко бросил рассказ прямо в стопку на подоконник, сверху которой лежала пожелтевшая бумажка с выцветшей надписью «Макулатура»…
«…Инопланетянам контакт был не нужен. Они пришли, чтобы убить нашу прекрасную Землю…»
Р-раз — и стопка на подоконнике увеличилась еще на добрый десяток страниц…
«…Все они умели летать. На лбу у них был вытатуирован зеленый муравей, и все они питались человеческой кровью и мясом…»
Владимир Николаевич снова поежился, представив, как зеленый муравей высасывает у него кровь, и бросил рассказ в ту же стопку. Потом снял очки, протер стекла и, вцепившись зубами в кончик оправы, которую называл «оглоблей», задумался. Некоторое время он рассеянно глядел перед собой. Надежда найти маленький шедевр таяла на глазах. На столе оставались непрочитанными всего два рассказа, но Владимир Николаевич не мог заставить себя притронуться к ним. Ему почему-то было страшно.
Посидев в этакой прострации некоторое время, он решил взять себя в руки, надел очки и закурил. Его руки решительно открыли верхний из рассказов. Владимир Николаевич снова углубился в чтение.
…Он продирался вместе с главным героем сквозь лес, окружавший какой-то мегаполис на краю какой-то дыры, недоумевая, какого черта здесь понадобилось каким-то пришельцам — любителям человеческой крови и мяса, как вдруг раздался стук в дверь.
— Да-да! — машинально, но решительно отозвался Владимир Николаевич. Он положил рукопись на стол и повернулся к двери.
В комнату вошел мужчина средних лет, среднего роста, в обычном костюме, с бородкой «а ля идальго» и с элегантным, но чуть потертым «атташе-кейсом» в руке.
— Добрый день! — приветливо произнес мужчина, осторожно прикрывая за собой дверь и кротко улыбаясь. — Можно?
— Здрас-сьте! Да-да, проходите, садитесь, — скороговоркой произнес Владимир Николаевич, изо всех сил вглядываясь в посетителя и пытаясь либо вспомнить, либо понять — кто он. «Неужели автор? — напряженно думал Владимир Николаевич. — Новенький, что ли? Не помню… Вроде такого я еще не видел… А вдруг — «шедеврик»?
— Я вас слушаю! — с достоинством произнес Владимир Николаевич вслух, широким жестом предлагая гостю одновременно чувствовать себя как дома, курить и побыстрее излагать суть дела, которое привело его сюда.