– Да, но всеобщее благо, счастье народа?

– Вы меня можете сейчас же, здесь же расстрелять, но я не понимаю, что это за благо такое, ради которого надо уничтожить полстраны? Что это за счастье такое? За чей счет? Как тут быть с моралью? Или мораль ваша партия отменила как ненужную составляющую культуры? Ваша партия вообще с культурой в странных взаимоотношениях находится - взрывает, гноит, запрещает. Или это потому, что Ленин кроме культуры производства других аспектов культуры не видел?

– Что вы такое говорите? Наша партия очень заботилась о культуре народа. Управления культуры даже перестроечники-демократы не стали закрывать...

– Подождите. Вы хоть понимаете, что говорите? Ну как можно управлять культурой? Как? Вам никогда не приходила мысль, что культура развивается по законам очень близким к естественным, что это своего рода естественный природный процесс? Почему прекрасное создают единицы? А создав, не могут вразумительно объяснить, как у них это получилось.

– Но позвольте, а Бах?

Да, логика у нашего разговора - от инопланетян к коммунизму и до Баха.

– Что Бах?

– Сколько прекрасных произведений Бахом написано по... приказу, из меркантильных соображений, в силу служебных обязанностей?

– Правильно. Человеку же надо что-то есть. А вы слышали, что он играл для души? Я не слышал, и вы не слышали. В этом-то и трагедия. Хотя мне думается, что заказы в то время носили несколько иной характер, нежели заказы на песни о БАМе или кантаты на цитаты из программных материалов. Создали, понимаешь ли, новую религию...

– Хорошо. Бах - ладно. А Моцарт?

– И что Моцарт?

– Он же тоже на заказ писал. Я люблю его музыку.

– И что же? Я не могу вам запретить любить музыку Моцарта. А ваша партия могла бы запретить, и запрещала. А я не люблю музыку Моцарта, а ваша партия заставляла бы меня... Ощущаете разницу?

– А инопланетяне?

– Дались вам инопланетяне. Я не понимаю ваших намеков. Почему вы, убежденный коммунист, так их боитесь? Я вот сейчас гляжу на вас и думаю: а ведь их боятся все коммунисты. А иначе как объяснить тот факт, что запрет на информацию об НЛО сняли только весной 1989 года? В чем причина страха? Или есть грешки за душой и придется отвечать? Я не прав?

– Значит, некая сила все-таки есть?

– Пытаетесь поймать меня? Так я же в свете предположения...

– Все-таки мы вас расстреляем.

– Да не боюсь я ни вас, ни вашего расстрела. Под пытками я, как человек слабый, наговорю вам что угодно, но потом обязательно подумаю: "А все-таки она вертится!".

Молчит гад, прямо в душу смотрит. Так он же меня купил! Классный ход! Гениальный! Молодец фээсбэшник, или кто ты там теперь!.. Молодец! Так мне и надо!

– Щербинин-Щербинин, теперь вы не отвертитесь. Понимаете? И мне глубоко плевать на то, что вы сейчас будете молоть в свое оправдание. Мне нужен контакт. Ясно вам? Контакт с инопланетянами. И вы мне этот контакт обеспечите. И не надо делать удивленные глаза, виртуоз гусиного пера. Если не обеспечите мне контакт, я вас убью лично. Я найду вашу жену и детей и убью их на ваших глазах, а потом убью вас! Что вы молчите? Ах, да! На смерть вам наплевать. Но вы же знаете, что мы все равно найдем способ...

Я молчу потому, что наблюдаю за твоим бешенством, товарищ коммунист. Эвон тя как распоперло, эвон тя как раскарамбураздило!.. Детьми вздумал пугать, тварь! Это ты зря сделал, потому как устрою я тебе контакт, не обрадуешься. Мне-то терять нечего, что меня ждет - я знаю. Я тебе устрою контакт и обеспечу...

– Зачем вам контакт?

– Я хочу с ними поговорить.

Он, наверное, думает, что я поведу его куда-нибудь за город, в лес, в потайное место. Там откопаю из-под куста рацию, свяжусь с НИМИ, и прилетит летающая тарелка. Кастрюля летающая к нему прилетит, или разводяга в лоб!..

– Вы думаете, у вас это получится? ОНИ захотят с вами разговаривать?

– Но ведь с вами они вступили в контакт!

– Но ведь с вами ОНИ в контакт не вступают. Значит, ИМ этого не надо.

– Почему?

– Ответ очевиден.

Побледнел, но держится.

– Может быть, вы, Щербинин, и правы. Мне плевать. Пусть они не считают нужным вступать со мной в контакт. Заставим. Мне поможете вы. Ведь вы хотите жить, не так ли?

Что тебе сказать, говно на палочке? Я же понимаю, куда ты клонишь, зачем тебе контакт. Это сейчас ты от лица партии выступаешь, а в душе ждешь, лишь бы поскорее с инопланетянами встретиться. Тебе бы только встретиться, думаешь ты, а там ты знаешь, как поступать. Ты обвинишь всех в полной неспособности что-либо делать, и свою партию обгадишь с головы до ног, и что конкретно обгадить - тебе прекрасно известно, и фактов у тебя предостаточно. Обгадишь ты всех: и друзей, и врагов, а себе будешь просить полномочий, полномочий не простых, а чрезвычайных, диктаторских полномочий... А ведь от тебя, голубчик, любой подлости ждать можно, ты ведь ни перед чем не остановишься. Я знаю, что ты сделаешь. Спецпод вырежет пару небольших деревенек в глухомани лесной, и будет заявлено, что это сделали инопланетяне. Свидетелей подготовят, фотоснимков намонтируют с зависшими над трупами НЛО...

– Какое у вас звание?

– Капитан. Зачем вам это?

– Капитан, никогда ты не будешь майором.

– Хотите, Щербинин, я вас застрелю здесь, сейчас, при попытке к бегству?

Ну, лоб мне еще продави своим пистолетом. Выстрелит, не выстрелит? Плевать. Отчего его лицо так вытянулось? За моей спиной что-то происходит? Не побледнел, позеленел даже. Обернуться, не обернуться? А вдруг это уловка? Я обернусь, а он мне пулю в затылок? Нет, что-то не похоже. Черт! Была не была. Вот те нате!!! Значит, это все правда?! Значит, Комиссия действительно существует? Двое. Когда они вошли? Лица не могу разглядеть, все плывет перед глазами... В черном до пола... Действительно, белый круг и буквы "ЧК"... Почему они молчат? Стоят и молчат. Никак не могу разглядеть лица, словно изображение не в фокусе. Или просто у меня переутомились глаза? Такое ощущение, будто долго смотрел на лампочку... Где они? Куда подевались? Успели уйти, пока я тут жмурился?.. Четко и ясно вижу: вечер, над домами висят три корабля, и даже не корабли это, а какие-то конструкции, выполняющие роль трансляционных установок или передатчиков. Все люди стоят в оцепенении и вдруг, ожив по единому сигналу, двинулись в одном направлении...