— М-да, — произнёс комиссар. Он задумчиво посмотрел на капитана и спросил: — А что там с этой чёртовой Мари? Где она сейчас, дома?

— Да, приехала на такси несколько часов назад. Спит, наверное, а наши парни её караулят около подъезда. Предлагаю с арестом больше не тянуть. Я уж хотел сам распорядиться, но решил дождаться вас. Думаю, прокурор санкцию даст. Зря я тогда не послушался Фарелла.

В квартире Мари раздался звонок в дверь.

— Откройте, полиция!

— Минутку, только накину халат.

Через некоторое время щёлкнул замок.

— Входите!

Грин и Фарелл, переглянувшись, зашли в прихожую. Из комнаты послышалась музыка. Грин толкнул дверь и обомлел: в кресле, положив ногу на ногу, сидел сержант Броуди и, как ни в чём не бывало, просматривал магнитофонные кассеты.

— Броуди?! Какого чёрта ты здесь ошиваешься?

Лейтенант был поражён. Из-за его плеча выглянул Фарелл и тоже замер от удивления.

— Хэлло, парни! Рад вас видеть. А неплохое здесь гнёздышко, а? И птичка тут летает тоже ничего.

В комнате повисло напряжённое молчание.

— По-моему, он рехнулся. Как ты считаешь, Лу? — наконец вымолвил Грин и покрутил пальцем около своего виска. Затем, давая волю гневу, он заорал: — Ты что, решил поиздеваться? Мы с ног сбились — тебя ищем! Жена каждый день звонит, спрашивает, что с мужем. А ты, ублюдок, музыку слушаешь?!

Но Броуди только махнул рукой. Потом, поразмыслив немного, он произнёс:

— Вот что, парни. Шли бы вы отсюда, пока не поздно. По-хорошему прошу.

Грин рассвирепел. Не помня себя от ярости, он выхватил пистолет, направил его на сержанта и тихим, но страшным голосом сказал:

— Если ты произнесёшь ещё хоть одно слово, я пристрелю тебя, как собаку.

Но Броуди, казалось, не обратил на его угрозу никакого внимания. Он только криво усмехнулся и, глядя на оружие, спросил:

— Ты не наложишь в штаны, если я переверну кассету?

Чувствуя, что лейтенант может не сдержаться, Фарелл решил немного разрядить обстановку. К тому же он вдруг вспомнил, для чего они сюда пришли.

— Говори, где Мари?

— Посмотри в ванной.

Фарелл взял Грина за локоть и силой вывел его из комнаты. Но в ванной никого не было.

— Он что, шутить с нами вздумал?! — снова взорвался лейтенант. — Нет, я сейчас продырявлю эту скотину.

Взбешенные полицейские бросились в гостиную. Броуди преспокойно лежал на диване, уткнувшись лицом в пуфик.

— Это уж слишком! — прошипел Эл Грин. Он прыжками приблизился к нему и, схватив за плечо, попытался стащить с дивана.

Но Броуди и не думал шевелиться. Более того, его тело показалось лейтенанту каким-то неестественно неподвижным. Это было странным, хотя Грин ещё не понял, в чём дело. Но интуиция подсказывала ему, что здесь не всё чисто.

Вдвоём с Фареллом они повернули Броуди лицом вверх и озадаченно посмотрели друг на друга.

— Что это с ним?

Тут было чему удивиться: лицо Броуди казалось осунувшимся, каким-то застывшим, с неправдоподобным жёлто-голубым оттенком.

— Да он же мёртв! — вскричал Грин.

— Как — мертв? Не может быть! Он только что разговаривал!

Лу быстро схватил его за запястье, нащупал место, где должен биться пульс, но кроме холода мёртвого тела, ничего не почувствовал.

— Холодный уже…

— Холодный? Когда он успел остыть? — изумился Эл и тоже взялся за пульс. Кисть руки была окоченевшей и явно неживой. — Ну и ну…

Полицейские были так поражены скоропостижной смертью своего коллеги, что и думать забыли о Мари.

— Надо позвонить Джексону, — произнёс после долгого молчания Грин.

— Да, сейчас позвоню, — машинально отозвался Фарелл и рассеянно поплёлся к телефону.

Через полчаса в квартиру Мари уже входили комиссар, Джексон, врач и эксперты.

— Смерть наступила примерно сутки назад, — сделал заключение врач. — Более точное время и причины смерти покажет вскрытие.

— О чём это вы тут толкуете? Какие сутки?! — Фарелл вытаращил глаза. — Вы, наверное, сговорились: полчаса назад покойник слушал музыку и позволял себе над нами издеваться.

— Не знаю, кто тут над вами издевался, — раздражённо ответил врач, — но только смерть наступила около суток назад! Если бы он умер только что, тело не успело бы остыть. Здесь же я ясно вижу окоченевший труп.

— Вот что, мистер Гиппократ, или как вас там! — зло проговорил Грин. — Сначала вам следовало бы научиться отличать градусник от простуды, а уж потом общаться с покойниками, в которых вы ни черта не смыслите! Господин комиссар! Кого это нам сюда прислали? Сдаётся мне, что этот аптекарь принимает нас с Фареллом за сумасшедших. Как тебе это нравится, а, Лу?