Я перевел взгляд на второго пленника, худого, с одутловатым, нездоровым лицом. Не дожидаясь вопроса, он поднялся и отрывисто представился:

— Эшерих, баварский лесной советник. Моя роль та же — дать военному управлению советы по Беловежской пуще.

— Вы уже считаете ее немецкой?

— Убедился, что это не так. Военные часто ошибаются. Нам говорили, что фронт за двадцать шестым градусом восточной долготы по Гринвичу. А здесь глубокий тыл. Мы готовы принести извинения, господин… э… э… лейтенант. И тотчас отбудем на родину.

Снаружи раздались крики, шум автомобиля, выстрел, второй. И длинная пулеметная очередь. Все выбежали. В предрассветной темноте было видно, как бежали к дороге казаки. Там вдруг ярко вспыхнуло, и тут же раздался взрыв. Пулемет уже молчал. От автомобиля полетели огненные клочья. Взорвался бак.

…Немецкий полковник все рассчитал, но не увидел пулемета, за которым еще лежал наш Павлов. И когда оберста и остальных офицеров повели к подвалу, чтобы запереть, он издали крикнул шоферу, притаившемуся в машине, тот включил мотор и с зажженными фарами направил машину прямо на людей. Полковник быстро выхватил револьвер у шагавшего за ним казака и вскочил в автомобиль. Пока ослепленный фарами конвой пришел в себя, машина уже мчалась к дороге. Немцы не знали, что дорога перекрыта. А Павлов, расчетливо отпустив их на две сотни саженей, длинно ударил по автомобилю… Немецкое управление Беловежской пущи погибло, не успев разглядеть свои новые владения.

Я вернулся в зал и встретил вопрошающие взгляды господ советников.

— Ваш оберст пытался бежать, — сказал я, — но неудачно.

— Они… погибли?

— Взорвался автомобиль.

Воцарилось молчание. Шенихен глубоко вздохнул.

— Продолжим наш разговор? — спросил я.

Они с готовностью глянули на меня.

— Каковы намерения у немецкого управления пущи? Теперь у бывшего. Что вы хотели предложить им, профессор?

— Прежде всего я намеревался ознакомиться с животными этого редкостного заказника, в котором имел честь уже побывать до войны.

— А потом?

— Отобрать несколько зубров для зоопарков Германии.

— Разве у вас нет этого зверя?

— Есть, конечно, но прилив свежей крови… Опасность истребления в зоне военных действий…

— Вам, конечно, известно, что у Гагенбека живет кавказский зубр. Прекрасный материал для освежения крови!

— Да-да! Это ценное приобретение Гагенбека. Но и беловежцы — не менее ценные звери.

— Вы могли купить их еще до войны.

Шенихен только переглянулся с коллегой. Подумав, сказал:

— Возможно, что наши военные отнесли зубров к трофеям и потому позвали нас.

Тем временем рассвело. Над лесом опустился густой белый туман. Казаки собирали оружие, рассматривали уцелевший автомобиль. Воспользоваться им мы не могли, немецкий шофер погиб в перестрелке.

Устроили завтрак. Пригласили к столу советников. Беседа за столом никак не клеилась. У Шенихена дрожали руки. Конечно, никто не собирался тащить за собой через фронт этих ученых, так легкомысленно согласившихся на поездку в пущу. Тем более никто не собирался убивать их только за то, что они немцы. Но они почему-то считали, что казаки пленных не берут… И страх застыл на их лицах. Как можно спокойнее я сказал:

— Война грозит бедой не только солдатам, но и природе. Кто выступит в ее защиту, как не вы, ученые?

— Да, да… — Они кивали головами, немедленно соглашаясь. — Зубров надо охранять. Как и лес, где они живут.

— Несколько дней назад австрийская рота устроила здесь охоту на зубров. Мы наказали охотников. Что же будет, если завтра сюда придут новые немецкие роты?

— Да, завтра… — Шенихен посмотрел на своего коллегу.

— Что — завтра?

— Сюда прибудет батальон баварской пехоты. В распоряжение нового — увы, покойного — начальника управления пущи. Заверяем вас, что неприкосновенность заказника мы будем защищать со всей строгостью и не позволим, насколько это возможно…

— Откуда батальон? Где он сейчас? — Это было так важно, что я перебил Шенихена.

— В разрушенном Бресте.

Положение наше осложнялось. Уходить придется как можно скорей. Господа советники встретят своих и расскажут, что произошло. Может быть, судьба первой немецкой администрации чему-нибудь научит вторую администрацию?..

Теперь мы дорожили каждым часом. Прозвучала команда «сбор». Уцелевший автомобиль оттащили в сторону, облили бензином и сожгли. Врублевского нигде не было. Андросов сказал, что он уехал на Стражу и ждет нас там. Оставалось проститься с советниками и приободрить их. Я вернулся в залу.

— Мы уходим, господа, чтобы не превращать заказник в место новой бойни. Вас не тронут, вы остаетесь здесь и как сможете объясните, что произошло. Позвольте мне надеяться, что вы исполните все, что сказали ранее. Не давайте уничтожать зубров, их так мало! Честь имею! Помните, мы можем встретиться снова…

— Вы уходите совсем? — спросил Эшерих.

Я промолчал.

— Прошу прощения. — Он покраснел. — Я оговорился. Вы будете охранять зверей в лесу?

— Всегда и везде. Война так же беспощадна к природе, как и к человеку. Среди моих казаков немало настоящих егерей. Они не дадут природу на поругание. Пусть ваши солдаты усвоят эту несложную истину.