– А вы гарантируете правильность расчетов?
– раздался чей-то голос.

Коротышка обиделся.

– Наши люди сидят на своих местах на Земле со времен Птолемеев! Сто шестнадцать благодарностей и ни одного выговора!

– Ладно... а-а-ах!.. ладно!
– махнул рукой председатель.
– Вы нам лучше скажите, какую информацию вы собрали.

– Мы знаем все, - решительно ответил коротышка.
– Социальные данные: дом, родители, взаимоотношения с окружающими. Физические: вес, рост, состояние внутренних органов и все такое. Психические: вкусы, привычки, склонности, страсть к футболу, несчастная любовь, ненависть к немецкому языку... Буквально все! Я с гордостью могу сказать, что это самое полное досье, которое мы когда-либо собирали о жителе Земли, если не считать Леонардо да Винчи. Уникальность его состоит еще и в том, что речь идет о ребенке. Мои сотрудники проя...

– Благодарю!
– сказал председатель.
– Есть вопросы?

Старенький генерал, которого держали в Совете только из уважения к его заслугам при засыпке марсианских каналов, прокряхтел:

– Это значит, что же? Это значит, Геронимус ваш - он совсем про теорему узнать не должен, так?

– Не совсем, - сказал полковник.
– Согласно расчетам, нам необходимо удержать Геронимуса от контакта с теоремой на протяжении тридцати шести часов. Затем кривая вероятности резко идет на спад...

– Что ж вы нам сразу не сказали!
– воскликнул председатель, мигом переставший зевать.
– Это же меняет дело!

– Но и усложняет, - возразил полковник.
– В первые двадцать четыре часа вероятность настолько велика, что ограничиться традиционными превентивными мерами нельзя.

– Что, если, - предложил кто-то, - ему заболеть на это время?

– Не поможет, - сказал майор-коротышка.
– Прочтет в учебнике. Мы проанализировали сто семь способов удаления его с урока. Все равно в итоге он заинтересовался теоремой.

– Пусть, он заболеет так, чтобы ему стало не до учебника!

– Любые действия, могущие повлечь ущерб здоровью, категорически запрещены, - процитировал наизусть председатель.
– Вы что, кодекс забыли? Пункт третий параграфа пятого. Еще немного - и вы мне предложите автомобильную катастрофу.

– В экстренных случаях устранение допускается. Например, Галуа...

– Да, - вмешался полковник, - но только с разрешения верховного судьи. А это волынка на месяц. И потом, все-таки ребенок...

Наступила пауза.

– Кстати, как насчет побочных линий?
– спросил председатель.
– Накладки не будет?

– Не волнуйтесь, - успокоил майор, - мы все проверили. Никаких ответвлений. Картина близкая к идеальной.

– Если не ошибаюсь, - пробурчал председатель, - она уже однажды была идеальной, когда вы нам обещали, что первый аэроплан взлетит в Европе не раньше пятнадцатого года.

– Там была не наша вина!
– быстро сказал майор.
– В отделе творческих импульсов напутали!

– Вы на наш отдел не валите!
– раздался голос из ума.
– Сперва накрутили невесть что, а потом мы виноваты!

– Тихо!
– восстановил председатель порядок.
– Оставьте ваши склоки. Будем считать, что я ничего не говорил. Думать надо! Думать! Время идет.

– Что, если скорректировать школьную программу по математике?
– робко предложил секретарь Совета.

– За такой срок... Сомнительно...
– председатель задумался.
– Хорошо, я узнаю в отделе трансформаций. Еще варианты?

– Давайте украдем учителя.

– Нелепость. Пришлют другого. И потом, такая акция не пройдет незамеченной.

– Тогда украдем саму школу...

– Кажется, придумал...
– тихо сказал молоденький лейтенант, впервые удостоенный чести присутствовать на заседании Совета и молча сидевший все время у самого краешка стола.
– Я предлагаю...

Центральный координатор выслушал доклад не перебивая, затем соединился с первым советником:

– Как долго они контролируют эту цивилизацию?

– Восемь периодов. Приняли в так называемом неолите и довели до атомной энергии и космических полетов.

– Ошибки?

– Меньше, чем можно было ожидать. Две мировые войны, экологический кризис... Правда, сейчас уже получше.

– Надо думать, за восемь периодов можно кое-чему научиться, прореагировал координатор.
– Когда было наше последнее вмешательство?

– Полпериода назад. Они тогда вплотную подошли к созданию собственного герметичного временного континуума. Мы сочли это преждевременным. Имеется решение номер...