И внезапно затея притвориться неопытными новичками начала нравиться Джервазу.

— Твое желание — для меня закон, — заулыбался он. — Несмотря на то что я в жизни не занимался такими вещами. Погоди, я обдумаю, что надо делать, и мы начнем. — Взяв девушку за плечи, Брэнделин принялся нежно поглаживать их большими пальцами. — М-м-м… Итак, я бы начал с разговора, — задумчиво промолвил он. — Да, пожалуй, с разговора за бокалом доброго вина. У тебя найдется вино?

Глаза Дианы мерцали в полумраке, когда она прошептала:

— Да. Бренди подойдет, милорд?

— Вполне. — Девушка направилась к сервировочному столику, на котором стояли напитки и бокалы, а виконт добавил:

— Называй меня по имени. К чему титулы и официальные обращения, если мы находимся в столь интимной обстановке.

Диана осторожно налила бренди в бокал — на высоту трех пальцев — и взглянула на Сент-Обена:

— Хорошо… Джерваз…

Молодой человек и не представлял, что его имя столь благозвучно. Взяв графин с бренди у нее из рук, он отставил его в сторону.

— Одного бокала достаточно, — промолвил Сент-Обен. — У нас еще будет время привыкнуть друг к другу. — Сняв камзол и галстук, он аккуратно положил их на спинку стула. В одной рубашке его плечи казались еще шире и составляли удивительный контраст с узкими бедрами и тонкой талией. В расстегнутом вороте рубашки виднелись курчавые волоски.

Взяв бокал с бренди, Джерваз подвел Диану к дивану. Они сели очень близко друг к другу, но их тела не соприкасались. Виконт протянул ей бокал, и она отпила немного обжигающей жидкости, глядя на молодого человека. Затем он поднес бокал ко рту и отхлебнул из того места, откуда только что пила девушка.

— Мы не будем спешить, — прошептал он, отпив бренди и вновь протягивая ей бокал. — Тебе надо выпить ровно столько, чтобы немного расслабиться, но не потерять головы.

Джерваз заметил, как судорожно дернулось горло Дианы, когда она пила бренди, — это движение оказалось на удивление эротичным. Поднеся одной рукой бокал к собственному рту, виконт другой рукой поигрывал шелковистыми кудрями своей визави.

— А потом я скажу тебе, до чего ты прекрасна.

— И я поверю тебе? — улыбнулась Диана.

— Я буду готов поклясться хоть на десятке Библий. — Передав девушке бокал, Сент-Обен принялся описывать Диану, водя по ее лицу пальцем. — Я скажу тебе о твоих бездонных глазах, темных, как ночное небо, о твоей бархатистой коже и о рубиновых губках…

Глаза Дианы засветились весельем:

— Неужели любовники не могут придумать метафор посвежее?

— Сомневаюсь, — усмехнулся Джерваз. — В противном случае они стали бы не любовниками, а поэтами. — Отпив еще чуть-чуть, виконт подержал напиток во рту, словно для того, чтобы убедиться, что его обжигает крепость бренди, а не горящая страсть. — М-да! Раз ты молода и скромна, я уж не стану говорить о твоей груди, до которой так и хочется дотронуться губами, о тонкой талии и о манящих бедрах.

Диана зарделась, когда Сент-Обен перешел от слов к делу.

— Да, не стоит говорить об этих частях тела, а то скромница вроде меня может и застесняться.

— А потом, — продолжил виконт, — я, пожалуй, подумаю, как еще можно использовать бренди. — Он сдвинул в сторону полу ее халата, и его взору предстала прекрасная, полуобнаженная грудь Дианы. Обмокнув палец в бокал с бренди, Джерваз провел им по горлу девушки и по ложбинке между грудей. А затем, нагнувшись к ней, он поцеловал горячими и твердыми губами влажный след, оставшийся на ее коже.

Задрожав, Диана судорожно вздохнула.

— Девственница очень бы удивилась, — с трудом вымолвила девушка и поспешила добавить:

— Но ей бы это весьма понравилось.

Джерваз с улыбкой приподнял голову, его губы были всего в нескольких дюймах от ее лица.

— А потом, — тихо проговорил он своим низким голосом, — я бы ненадолго отпустил ее, чтобы она могла привыкнуть к новому для нее состоянию возбуждения. Но отпустил бы ненадолго. — С этими словами виконт припал к губам Дианы. На этот раз поцелуй не был жадным, нет, он был ленивым и неспешным. Джерваз словно пробовал ее губы на вкус.

Диана обомлела. Она стала опасаться, что никогда не сможет постичь науку поцелуя и занятий любовью. Они откинулись на спинку дивана, и девушка запустила пальцы в густые волосы Джерваза.

Когда бесконечный, сладостный поцелуй прервался, виконт с улыбкой отбросил с лица Дианы курчавую прядь длинных волос.

— Невинная девушка едва ли смогла бы так умело целоваться, — заметил он.

Итак, пока все получалось неплохо. Сент-Обен ничего не заподозрил, и хотя Диана все еще мучилась сомнениями, тело ее, похоже, знало, что делать.