Никлас невозмутимо отлепил ее от себя.

— В прошлый раз ты говорила то же самое, Илсана, и дело кончилось дуэлью. К счастью, тогдашний твой содержатель оказался чертовски плохим стрелком, хотя в той истории прав был он, а не я: вряд ли я мог отрицать справедливость его обвинений.

— Генри ничего не умел делать хорошо — потому-то я и пригласила тебя в тот раз. — Не проявляя ни малейших признаков раскаяния, она похлопала его по запястью сложенным веером из слоновой кости. — Так когда ты сможешь прийти?

— Извини, но я занят другими делами. — Он взглянул на застывшее лицо Клер. — Кроме того, я никогда не совершаю одну и ту же ошибку дважды.

Кокетливая улыбка исчезла с лица рыжей; она надула губы.

— Да я пригласила тебя просто из вежливости, ради нашей прежней дружбы. — Раскрыв веер, она принялась быстро-быстро им обмахиваться. — На самом деле ты мне вовсе не нужен. Рост моего нынешнего покровителя шесть футов четыре дюйма [22] , и все что надо у него вполне этому соответствует. Вместо того чтобы оскорбиться, Никлас расхохотался.

— Ты совершенно права, Илсана! Зачем тебе тратить время на такого жалкого типа, как я?

Накрашенные губы рыжей невольно снова растянулись в улыбке, и она впервые посмотрела на Клер.

— Наслаждайся, пока можешь, голубка. Лучше Старины Ника никого нет — и в постели, и вообще.

Когда Илсана, покачивая широкими бедрами, отошла, Клер желчно спросила:

— Здесь что, все женщины делятся на две категории: тех, с которыми вы переспали в прошлом, и тех, которые надеются переспать с вами в будущем?

Уголки губ Никласа дрогнули.

— По-видимому, убеждать вас не портить себе кровь по пустякам — напрасный труд. Однако заметьте — я ведь не принял ее предложения. Хоть я и виновен в стремлении соблазнить вас, в том, что погубил вашу репутацию и во множестве других, более мелких прегрешений, но одного я не сделаю никогда — не стану унижать вас перед другими.

Никлас положил руку на ее затылок и стал медленно массировать. Клер с сожалением подумала, что он видит ее насквозь. Хотя в большинстве семи смертных грехов она была неповинна, один грех числился за нею несомненно — грех гордыни, и для нее было бы невыносимо, если бы Никлас прилюдно предпочел ей эту вульгарную рыжую шлюху.

— По-моему, вы сказали, что куртизанки будут вести себя скромнее, нежели светские дамы.

— Из каждого правила есть исключения.

— Добрый вечер, Никлас, добрый вечер, мисс Морган, — послышался знакомый голос. Легким неторопливым шагом к ним приближался лорд Стрэтмор. — Послушай, Никласу мне кажется, я только что видел Майкла, направлявшегося в комнату для игры в карты. Правда, я не вполне уверен, что это был он, — между нами было слишком большое расстояние.

— Отлично. Надеюсь, теперь мне наконец-то удастся его поймать, — ответил Никлас. — Ты побудешь с Клер до моего возвращения?

— Разумеется.

Глядя, как Никлас прокладывает себе путь сквозь толпу, Стрэтмор задумчиво сказал:

— Вот вам наглядный пример пользы межпородного скрещивания.

— Что вы имеете в виду? — переспросила огорошенная Клер.

Стрэтмор кивнул в сторону удаляющегося Никласа.

— Сравните его со всеми этими аристократами с жиденькой голубой кровью.

Клер рассмеялась, мгновенно поняв, что он хотел сказать: во всей бальной зале не было ни единого мужчины, в котором чувствовалась бы такая же гипнотическая жизненная сила, как в Никласе.

— Совершенно с вами согласна: рядом с ним все остальные кажутся живыми только наполовину. — Она бросила на своего собеседника лукавый взгляд. — А в ваших жилах тоже течет жиденькая голубая кровь?

— Безусловно. Основателем благородного рода Стрэтморов был дюжий барон-разбойник, который грабил путников, проезжавших по его владениям, и захватывал заложников, чтобы получить с них выкуп, но за прошедшие с тех пор века наша кровь сильно разжижилась. Одна-две женитьбы на цыганках могли бы заметно улучшить породу. — Он одарил ее ангельской улыбкой. — Поскольку я известен тем, что, никогда не даю воли своим страстям, Никлас знал, что оставляя вас на мое попечение, он ничем не рискует.

— По-моему, для распутного повесы недостаток страсти является большим изъяном.

— Отнюдь не могу отнести себя к данной категории: просто я вращаюсь в их среде. — Он снова улыбнулся. — Однако все считают меня человеком, в жизни которого есть странные тайны, покрытые мраком.

Клер беспечно сказала:

— Ах, значит вот оно что — вы не беспутный ловелас, а хранящий страшные секреты глава шпионской сети?

Беззаботная улыбка вмиг исчезла с лица лорда Стрэтмора.

— Никлас рассказал вам о… — резко начал он, потом осекся и скорчил досадливую гримасу. — Похоже, я только что сболтнул лишнее.