– Обнаковенно одетый, в спецовку.

В Сторожце имелась швейная фабрика, гнавшая "массовку" - хлопчатобумажную робу, поэтому добрая половина мужского населения в будние дни ходила в синих куртках и брюках.

Так ничего у Дарьи и не узнали.

– Где же искать сироту?
– вслух думал Кутов, возвращаясь на Старомайданную. Милиционер пожал плечами. Невелик Сторожец, но хватит в нем места, чтобы на время затеряться преступнику. Сразу найти не удалось, придется подключать оперативников, общественность.

На Старомайданной приметил Кутов деда на скамейке, подошел:

– Добрый день, папаша. Давно тут сидите?

– Шо? А с утра греюсь. Солнышко, воно от ревматизму...

– Не заметили, кто приходил к Гроховенке?

– Шо? А приходил, приходил,

– Кто?

– Та сам же Гроховенко Хведор,

– А еще кто?

Дедушка подумал и сказал:

– Та опять же сам Гроховенко Хведор.

– Он что, два раза сам к себе приходил?

– Эге ж. Один раз с Божнюком, потом сходили до магазину и знову прийшли.

– Больше никого?

– Як же, ше Зиня Красный. И тоже два раза.

– Как, и Зиня два раза?

– Тож до магазина ходил и прийшол. А больше никого не було. Побились воны, чи шо? Милиция на шо?

– Зиновий от Гроховенко разве не уходил?

– Никто не уходил, там они уси, мабудь, сидят.

– Папаша, да вы, может, не заметили?

– Я добре бачу, - слегка обиделся дед.
– Ревматизм меня, хлопче, турбует, от шо погано. А очи бачат.

– Странно, - сказал Кутов милиционеру, - Машихин из дома не выходил, но и в доме его нету...

– Та ще хлопчик Гроховенков из школы до хаты забегал и сразу до стадиону побег, - вспомнил дедушка.
– А больше никого не было.

Кутов поспешил к дому Гроховенко доложить майору, что Машихин не найден пока, придется организовать розыск по городу. На всякий случай решил осмотреть и квартал соседней улицы. Черт его знает, Зиню Красного, у него везде знакомые да собутыльники... Они с милиционером свернули в проулочек, где домов не было, а тянулись приусадебные плетни да вдоль них заросшие бурьяном канавы. И вот тут, словно специально, их ожидала интересная находка.

– Товарищ старший лейтенант! Смотрите-ка!..
– шепнул милиционер.

Кутов и сам заметил, что в заросшей канаве подозрительно шевельнулся бурьян.

– Товарищ старший лейтенант, там сховался кто-то!

Кутов нахмурился, положил ладонь на пустую кобуру у пояса и подошел к канаве. Действительно, там съежился на четвереньках человек - головой и руками к лебеде, зад в синих спецовочных брюках наружу.

– А ну, вылазь!
– приказал Кутов.
– Выходи, выходи, нечего тут!..

В канаве вздохнуло, всхлипнуло. И поднялось на колени... Кутов глазам своим не поверил - он сразу узнал... Георгия Божнюка, того самого, тело которого час назад сам Кутов видел на полу гроховенковской кухни в луже крови...

– Божнюк!
– охнул рядом милиционер.

– Это не я!..
– простонал Божнюк. Колени его тряслись.

– То есть как не ты?

– Честно, чтоб мне век свободы не видать, не я! Это Федька...

Оглядев жалкую фигуру, Кутов заметил на правой штанине спецовки бурое пятно.

– Откуда у тебя кровь?
– спросил строго.

– Это не я его порезал!
– твердил Божнюк.

– Кого?

– Зиню Красного... Федя это его... У них шумок вышел по пьянке...

Кутов про себя присвистнул: так убит Зиновий Машихин! Черт бы побрал эти спецовки. А в лицо не удосужились заглянуть. Срамота!

– Пойдем, - велел он, и Божнюк покорно поплелся следом.

В доме Гроховенко дело шло своим чередом. Примчался следователь Хилькевич, очень раздосадованный, в старом пиджачишке, в котором обычно ездил на рыбалку, в болотных сапогах. Увидя, что дело-то, оказывается, скверное, он смирился с обстоятельствами, познакомился с протоколом допроса Гроховенко, уточнил кое-что и велел Федору идти пока на улицу, подождать возле машины - еще в милиции будет разговор.

Помощник прокурора окончил осмотр места происшествия. Две соседки-понятые, оглядываясь на кухонную дверь, ушли рассказывать знакомым о подробностях смертоубийства.

– Я думаю, товарищи, можно ехать?
– оглядел всех майор Авраменко. Свидетеля Гроховенко захватим с собой, потому что Кутов, наверное, уже доставил в отделение Зиню Красного...

Тут, легок на помине, вошел и сам Кутов. К изумлению присутствующих, милиционер ввел следом Георгия Божнюка Ошеломленный таким поворотом дела, Хилькевич спросил: