* * *

Сегодня умерли драматург Александр Володин (фильм "Осенний марафон", пьеса "Пять вечеров" и др.) и поэт Владимир Приходько (последнее время он работал в газете "Вечерняя Москва").

18 декабря, вторник. В 11 часов встретился на станции метро "Крестьянская застава" с Сашей Громовым и Николаем Коняевым, отвел их в литературное агентство "Авторский Дом" (там же случайно столкнулись с Петром Алешкиным, который передавал в агентство рукописи тех авторов, которых он не может издать у себя в "Голосе"), а потом я поехал в редакцию "Московского железнодорожника".

Днем в Правлении состоялся очередной разбор прошедшего Пленума и Собора, а вечером мы с Мариной были в ЦДЛ, где в Большом зале проходил круглый стол по теме "Нужны ли России писатели?", а в Малом обсуждали роман Михаила Попова "Гости съезжались на дачу, или план спасения СССР", в котором никакого плана спасения СССР, конечно же, нет. Михаилу, на мой взгляд, как раз и не хватает в его прозе актуальности и злободневности, он прекрасный стилист, может закрутить сюжет наивысшей сложности, например, написать продолжение историй про Шерлока Холмса, но - ЗАЧЕМ, спрашивается, всё это нужно? Чтобы доказать, что ты можешь это делать не хуже Конан Дойла? Похвально, конечно, но только я, как читатель, ищу в литературе ответы на вопросы моей СЕГОДНЯШНЕЙ жизни, а не подражания классикам! А никаких таких ответов в романах у Михаила как раз почти никогда и не бывает...

Об этом я и говорил в своем выступлении, спустившись какое-то время спустя из Большого зала в Малый.

* * *

...На обратном пути я просто не мог опять не обратить свое внимание на громадное количество бродяг в метро. В иные вагоны невозможно войти, такая в них вонь. На бетонном полу возле эскалаторов валяются пацаны-попрошайки, на скамейках лежат оборванные люди в гниющих лохмотьях. "Как выйти могло так, товарищ, скажи, / что нашу Москву наводнили бомжи, / и стала вонять, как в сарае свинья, / столица, столица, столица моя?.." Лужкова бы прокатить хоть раз в сегодняшней подземке...

19 декабря, среда; память святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца. Правило веры и образ кротости, воздержания учителя, яви тя стаду твоему яже вещей истина; сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая, отче священноначалие Николае, моли Христа Бога спастися душам нашим.

В Мирех, святе, священнодействователь показался еси: Христово бо, преподобне, Евангелие исполнив, положил еси душу твою о людех твоих. И спасл еси неповинныя от смерти; сего ради освятился еси, яко великий таинник Божия благодати.

Величаем тя, святителю отче Николае, и чтим святую память твою, ты бо молиши за нас Христа Бога нашего.

* * *

Утром пришла газета "Книжное обозрение", в которой помещена небольшая рецензия Игоря Моголова на мою книгу "Прости, брат". Вот что он в ней обо мне пишет: "Известный критик из "патриотического лагеря" Николай Переяслов выпустил книгу прозы. В неё вошло семь произведений, сочетающих в себе черты боевика, фантастики, дамского романа и, конечно же, содержащих размышления автора о судьбах России и её народа. Переяслов словно играет с популярными жанрами, делая книгу понятной для максимально широкой аудитории. Все произведения снабжены пояснительными подзаголовками: "Сюжет для "мыльной оперы" по-российски", "Из жизни русских Рэмбо", "Социально-фантастические и мистико-детективные истории конца ХХ века". Герои произведений - по большей части интеллигенты творческого разлива: рецензенты, критики, даже писатели. Именно они рассуждают о нашей державе, а мимоходом спасают её от грядущей опасности, например, от вкусных заморских конфеток, которые содержат вещества, вызывающие полную импотенцию..."

* * *

По пути в Союз писателей заехал в Издательский Дом "Гелеос" - окропил их кабинет святой водой да спел "Спаси, Господи, люди Твоя", чтоб не боялись больше связанной с моими романами нечисти, а после этого распил с ними за свою книгу бутылку шампанского.

В это же время позвонили с радиостудии "Маяк" - готовят небольшую информацию обо мне и моей книге, в связи с чем спрашивали кое-какие данные. Ответив на их вопросы, я отослал им заодно по факсу и ксерокопию сегодняшней рецензии из "Книжного обозрения".

Кстати, девочки из издательства нашли и отксерокопировали для меня также ещё одну рецензию на мою книгу, которая появилась в газете "Телеглаз".

Взяв у них ещё две пачки книг в счет гонорара, поехал в Правление.

* * *

К 17-45 я, Вадим Арефьев и Николай Михайлович Сергованцев отправились в зал церковных соборов Храма Христа Спасителя на учредительное собрание общественного фонда "Центр Национальной Славы России". Из деятелей культуры там были в основном актеры - Василий Лановой, Николай Бурляев, Валерий Гостюхин, Юрий Назаров, Сергей Шакуров, Георгий Жженов, Владимир Конкин, а также скульптор Вячеслав Клыков и несколько писателей - наша троица да плюс Владимир Крупин и Александр Казинцев. Было произнесено несколько красивых речей о необходимости спасения России и её духовности, утвержден Устав и избран совет попечителей (в который вошли председатель правления ОАО "Газпром" А.Б. Миллер, генеральный директор Российского Агентства по госрезервам А.А. Григорьев, председатель Европейской Ассоциации юристов А.Л. Колодкин, а также заместитель Главы Администрации Президента РФ С.Э. Приходько, полпред Президента РФ по Центральному Федеральному округу Г.С. Полтавченко, замы различных министерств и т. п. лица), а затем Татьяна Петрова спела несколько замечательных русских песен.

Лучше всех выступал там Владимир Крупин, который сказал о том, что вот вроде бы плохо всё вокруг, страна разрушается, посмотришь иной раз по сторонам и просто жить не хочется, но вдруг подумаешь среди всего этого: "Слава Богу, я ведь русский и нет у меня никакого второго гражданства!" - и на душе сразу же становится легко и светло. Потому что если другие народы живут ВО ВРЕМЕНИ, то русский народ живет - В ВЕЧНОСТИ.

(...Хотя этот же Крупин, подойдя к нам перед началом заседания, затеял рассказ о том, как в Белгороде, откуда он только что возвратился, к нему подошел один пожилой преподаватель и попросил совета. Мол, в него влюбилась молодая студентка, и он теперь не знает, как быть. "И я ему посоветовал откликнуться на эту любовь", - признался Владимир Николаевич. "Так это что же мне - придется свою старуху бросать?" - спросил собеседник. "Зачем бросать?
– удивился Крупин.
– Ты встречайся с девочкой так, чтобы жена ничего не знала..."