Командор появился внезапно — выскользнул из-за деревьев плавным шагом крадущегося тигра и в одно мгновение оказался рядом с Гуго. Лицо де Буагильбера блестело от пота, а сам он тяжело дышал, как от быстрого и продолжительного бега. Одет тамплиер был более чем легко — в кожаные штаны и исподнюю рубаху, из оружия при нём был только короткий кинжал в ножнах на поясе.

— Отлично, брат мой, — одобрил командор расторопность Гуго. — Коней нужно стреножить и спрятать.

— И что будет дальше? — Гуго буквально лихорадило от предощущения скорой схватки.

— Скоро по этой дороге проедет Фридрих, — не стал более мучить Бриан де Буагильбер своего молодого товарища. — Он будет один.

— Не может быть! — изумился Гуго. — Он никогда не остаётся один.

— Кроме тех случаев, когда ему нужно раздеться, — напомнил командор. — А он разденется, уверяю тебя. Но пора действовать..

Последнее замечание оказалось более чем своевременным. Едва тамплиеры успели спрятать коней, как со стороны дороги раздался дробный стук копыт, и из-за деревьев показался Фридрих на своём вороном. Место, на котором только что стояли воины Храма, также показалось германскому королю подходящим. Он слез с коня и, что-то ласково ему нашёптывая, повёл под уздцы к реке. Там он привязал вороного к дереву, осмотрелся и начал раздеваться. Гуго, наблюдавший за происходящим из густого кустарника, был поражён, насколько точно его старший товарищ предсказал, как будет вести себя Рыжебородый. Значит, действительно зря времени не терял, и его беспечность была кажущейся.

Фридрих раздевался без спешки. Отстегнул меч, снял плащ, кожаную куртку, штаны. Стараясь не шуметь, тамплиеры подкрались ближе. Когда король снял рубаху, Гуго едва сдержал возглас: он понял, почему Рыжебородый прячет своё жилистое тело от посторонних взглядов. Фридрих страдал от какой-то кожной болезни — спину и грудь его, поросшую редким рыжим волосом, покрывали язвы, кое-где — старые, засохшие, кое-где — новые, кровоточащие. Впрочем, Гуго тут же забыл о язвах — на шее Фридриха висела золотая цепочка, а на цепочке вместо креста — наконечник священного копья.

Раздевшись донага, король принялся яростно чесаться. Он по очереди чесал бока, живот, грудь и плечи. Ногти срывали чёрную коросту с язв, но Рыжебородый только ухал довольно и продолжал чесаться. Момент был очень подходящий, чтобы сразить Фридриха прицельным выстрелом из арбалета, но кутюм [49] запрещал подобное благородным рыцарям, и Гуго даже не пришло в голову поступить так.

Тамплиеры рассчитывали, что Рыжебородый снимет цепочку с реликвией, когда войдёт в воду, но тот, по всей видимости, действительно никогда не разлучался с наконечником — на берегу он оставил только одежду и оружие.

Фридрих быстро залез в воду по грудь и поплыл — как оказалось, плавал он неплохо, но при этом шумел и отфыркивался, как бобёр. Собратья по Ордену переглянулись.

— Пора, — сказал командор.

Более скрываться не было необходимости. Тамплиеры вышли из кустов, выпрямившись в полный рост: впереди вышагивал командор, удерживая руку на поясе с кинжалом, за ним следовал Гуго с заряженным арбалетом наперевес.

При их появлении привязанный вороной громко заржал и забил копытом. Германский король услыхал ржание и повернулся в воде.

— Эй вы, подонки! — крикнул он грозно. — Идите прочь!

Командор вежливо и с улыбкой поклонился на оклик, но с места — а тамплиеры стояли уже над одеждой Фридриха — не сдвинулся.

Германский король поплыл к берегу, нащупал ногами дно и, стоя по пояс в воде, изучающе рассмотрел тамплиеров. При этом он щурился, что выдавало старческую слабость зрения, но испуга или каких-то других признаков смятения не выказал: слишком был для этого горд.

— Я узнал вас, — сказал он медленно. — Вы храмовники, посланцы Папы, и вы здесь неспроста.

— Конечно, неспроста, — кивнул Бриан де Буагильбер, он вытащил кинжал и принялся обрезать ногти на руках. — Мы пришли за реликвией.

Фридрих по-прежнему оставался невозмутим.

— Что ж, я ждал чего-то подобного от Папы, — признался он. — Кто приказал вам взять Копьё? Климент? Григорий? Или еще Урбан? [50]

— Это неважно, — сказал де Буагильбер. — Отдай Копьё, и мы уйдём.

— Иди и возьми его, — вызывающе предложил Фридрих.

Гуго растерянно оглянулся на командора: такого поворота событий он не ожидал. Бриан де Буагильбер не колебался ни секунды.

— Готовь арбалет, брат, — сказал он.

Сердце Гуго часто и радостно забилось. Он сорвал кожаный чехол с арбалета, сдвинул предохранительную скобу и наставил оружие на ненавистного германского короля.

— Стойте, — Фридрих поднял руку, — я отдам Копьё.

Столь быстрая перемена выглядела более чем подозрительно. Но командор кивнул товарищу, и Гуго снова опустил арбалет. Рыжебородый двинулся к берегу, выходя из воды, и Сакс подумал, что, наверное, никогда теперь не будет с прежним почтением относиться к королям и владетельным лордам — кто он такой этот голый больной старик, чтобы называть себя императором Рима и помазанником божьим?