Подойдя к первой от входа секции Макс подмигнул симпатичной, но изможденной продавщице и спросил, как она провела эту кошмарную ночь.

– А ты что, свечку у меня над попой держал?
– Немного вульгарно спросила она.

– А ты разве не заметила?
– Удивился Ухов.
– Всю ночь, от заката до рассвета.

– Не приведи Господи.
– Всплеснув руками перекрестилась она.
– У меня бы от твоей рожи спазм влагалища случился. Чеши отсюда, дядя, а то охрану вызову.

– Это так-то вы встречаете гостей, которые хотят купить купить свом женам жемчужные ожерелье?
– Обиженно набычился Ухов.
– Пойду жаловаться вашему директору.

– А я и есть директор.
– Торжествующе хихикнула она.
– Что, съел? Валяй, жалуйся. У меня спина крепкая, все стерпит.

– Вот и отлично.
– Махнув красным удостоверением строго посмотрел на неё Макс.
– Вы то нам и нужны. Уголовный розыск. Представьтесь пожалуйста.

– Семечко Валентина Петровна.
– Растеряно зашлепала она ресницами.
– А что такое? Что случилось? Кажется у нас ничего такого не было...

– Не было так будет.
– Ухов жестко припечатал её взглядом. Рассказывайте, Валентина Петровна Семечко, как вы докатились до такой жизни?

– До какой?

– До такой, что позволяете торговать всяким спекулянтам и грабителям на территории вашего магазина ворованными ювелирными изделиями.

– Кому это я позволяю торговать и какими изделиями.
– Начиная принимать глухую оборону возмутилась Семечко.
– Вы сначала докажите!

– Если вы не поумнеете - доказывать вам будет прокурор, а я уполномочен только найти этого преступника. Товарищ Константин, покажите подозреваемой покупку вашей жены и опишите его приметы. Если у неё и после этого не заработает память, то будем принимать к ней соответствующие меры. Лицо ей мое не нравится!

– Какие приметы, какие соответствующие меры?
– Возмущенно запротестовала перепуганная директриса.
– В чем я подозреваюсь?

– В пособничестве преступнику.
– Авторитетно пояснил я.
– А соответствующими мерами для вас будет являтья взятие под стражу. Посмотрите внимательно на этот перстень. Вам знаком тот человек кто продал его моей жене?

– Не знаю я никакого человека и перстень вижу впервые.

– Даю вам ещё один шанс, его приметы. Сорокалетний рыжий мужчина примерно моего роста. Одет в белесый джинсовый костюм и черные сапоги. Плохо выбрит, щетина от седой до рыжей, нос приплющенный так, что кажется будто он прилипает к щекам. Глаза узкие, грязно - голубые, а щеки то ли в оспинах, то ли в угрях.

Этот перстень он продал моей жене, седьмого марта в помещении вашего магазина.
– В сердцах сплюнул я проклиная Макса за такую неудачную подтасовку.
– Я надеюсь, что это хоть немного освежило вашу память?

– Конечно.
– Облегченно вздохнула Семечко.
– Только вы не по адресу обратились. Вам нужен Мост Самара, я правильно поняла?

– Правильно.
– Одобрительно кивнул я.
– Только назовите его настоящее имя.

– Этого я не знаю, все называют его Мост Самара. У него рожа хуже чем ва... То есть, я хотела сказать, что он не красавчик. Это все, что мне о нем известно, а подробнее о нем вам расскажет Светка из отдела напротив. Она ходила с ним в ресторан, а может и куда подальше. Только не говорите ей, что наколку дала я, а то характер у неё ещё тот, да и Мост не подарок. Опасный тип.

Кучерявая болонка Светка действительно оказалась на редкость стервозной бабой. Она сразу поняла откуда дует ветер и во время нашего разговора то и дело многозначительно посматривала в сторону своей начальницы.

После утомительного, десятиминутного запугивания, она все таки не выдержала и начала давать боле менее правдивые показания.

– С Пашкой я здесь познакомилась, в магазине. Первый раз он ещё зимой пришел. Покрутился, спросил как идет торговля, узнал цены и исчез, а потом через неделю нарисовался, приволок мне шампанское с коробкой конфет и пригласил в кабак.

По первому разу я не согласилась, уж больно у него уголовная рожа, аж смотреть страшно. Но потом ничего, привыкла и в конце февраля он повез меня в "Утес". Напилась я тогда до чертиков, не помню как оказалась в его квартире. Очухалась только утром в его кровати.

– Он что же, подмешал тебе снотворное?
– Насторожился я.

– Какое там к черту снотворное.
– Поморщилась болонка.
– От бутылки шампанского и бутылки коньяка без всякого снотворного охренеешь. Обиделась я в тот раз сильно, получается, что он меня невменяемую трахнул. А он засмеялся и натянул мне на палец ажурное колечко. Говорит, если будешь со мною жить, то я тебя как куклу одену. А как жить с такой обезьяной. Ночью ещё куда ни шло, хоть темно, а днем и самой неприятно и перед людьми стыдно.

Ничего я ему в тот день не сказала, но кольцо взяла, уж больно оно мне понравилось. Старинная работа, сейчас таких не делают. Я его потом выгодно продала одной своей знакомой. А Пашка после этого зачастил ко мне на работу, хоть плачь. Я уж на все согласилась. Говорю ему, буду к тебе на хату сама приходить, только ты меня своей личностью не дискредитируй. А ему все равно, рабочий сезон ещё не начался, делать ему не чего, вот он и слоняется по всему городу как неприкаянный.

– Он на Севере работает, что у него сезон кончился?