– Вы расследуете обстоятельства гибели Коли? – быстро сказала она.

– Не то чтобы расследую, – ответил Северцев, – но хотел бы знать, как он погиб. И что нашел.

– Они нашли пирамиды.

– Какие пирамиды?!

– Такие же, что и в Крыму нашли два года назад, подземные. Не слышали? Они заплыли почвой и все находятся в земле, некоторые совсем неглубоко. В Убсу-Нуре мальчики тоже обнаружили три пирамиды. Все три – в кластере Цугер-Элс. Коля погиб у одной из них, его нашли в шурфе.

– Я знаю, он упал в шурф и сломал шею.

– Игорь и Вася говорили, что Коля не мог свалиться в шурф вниз головой, для этого ему надо было связать руки. Вы поедете в Убсу-Нур?

– Почему вас это волнует? Вы с Николаем… э-э… дружили?

Девушка смутилась.

– Я работаю в лаборатории недавно, просто мы были знакомы. Коля был очень хорошим парнем, всегда выручал и… в общем, это не важно. Если поедете в Убсу-Нур, возьмите с собой оружие и будьте осторожны.

– Обещаю, – улыбнулся Северцев. – Как вас зовут?

– Катя. Я не верю, что Коля погиб случайно, его убили. Кстати, экспедиции в Убсу-Нур отменили все до одной и даже не докладывали о результатах на ученом совете. Это подозрительно.

– Согласен. У вас есть мобильник?

– Есть.

– Дайте номер и возьмите мой на всякий случай, будем держать связь, если не возражаете. Почему я вас не видел здесь раньше?

– Я недавно закончила инженерно-физический, устроилась сюда.

– Ждите. Приеду, мы встретимся. Надеюсь, я узнаю, почему Колю… и что это за пирамиды открыли ваши коллеги. В какой больнице лежит Володя?

– В сорок пятой, на Бакановской.

– До встречи.

Он пожал Кате руку и поспешил к выходу, жалея, что не может встретиться с ней сегодня же вечером. После обеда он собирался ехать в аэропорт Домодедово и вылететь в Туву.

К Машавину Олега не пустили.

Точнее, в больницу он прошел свободно, а у двери палаты дежурил молодой человек в черном костюме, с длинными волосами и цепким взглядом, чем-то напоминавший телохранителя Владислава Семеновича Лившица. Объяснять, почему посетителям нельзя встретиться с больным, он не стал. Просто преградил путь Северцеву и сказал два слова:

– Сюда нельзя.

На все вопросы Олега он не ответил, стоял перед дверью, заложив руки за спину, и смотрел на него, прищурясь, будто ничего не слышал и не видел.

Оглядевшись, Северцев достал пятисотрублевую купюру, однако на стража она не произвела никакого впечатления. Вел себя он как робот, запрограммированный на одно действие: никого в палату не впущать и, возможно, не выпущать. Тогда обозлившийся Северцев решился на экстраординарный шаг и стремительным уколом пальца в горло парня привел его в бессознательное состояние. Поддержав, буквально внес его в палату и усадил на пол у рукомойника.

Володя Машавин, бледный, спавший с лица, лежал на кровати с забинтованной головой и безучастно смотрел в потолок. На приветствие Северцева он не ответил, но, когда Олег подошел к кровати, перевел на него взгляд, и лицо его изменилось, оживилось, в глазах зажегся огонек узнавания.

– Олег… – проговорил он с радостным недоверием.

– Привет, спортсмен, – быстро сказал Северцев. – Как здоровье?

– Поправляюсь.

– Ты действительно грибами отравился?

– Кто тебе сказал?

– Твои коллеги по работе.

– Мне по затылку чем-то врезали. Хорошо, что там кость одна, – пошутил Машавин. – Башку, конечно, пробили, но жить буду.

– За что?

Владимир потемнел лицом, круги под глазами обозначились четче.

– Точно не знаю, но подозреваю… – Глаза его вдруг расширились: он увидел прислоненного к стене охранника. – Кто это?!

– Парню стало плохо, – отмахнулся Северцев. – Наверное, съел что-то. Не бери в голову, оклемается. Так что ты подозреваешь?

– К нам в экспедицию приезжали люди…

– Какие?

– Я их никогда раньше не встречал. Двое. Один похож на монгола или скорее индейца, второй вроде наш, с бородой и с лысиной на полчерепа. Глаза у него… – Машавин пожевал губами, поежился, – какие-то пустые, равнодушные… и в то же время жестокие…

– Что они от вас хотели?

– Предложили свернуть экспедицию и уехать. Мы посмеялись. А потом…

– Погиб Николай, так?

– Да. И Ваську Звягинцева кто-то избил ночью. Потом Владиславу Семеновичу позвонили… Короче, уехали мы оттуда.