– От дохлой крысы хвост. Могу дать поносить.
– Схамил я чтобы выиграть время и правильно оценить ситуацию. Стоит ли говорить ей о находке, которую она сразу же у меня отберет и которая в дальнейшем мне может очень пригодиться для идентификации.
– Лучше промолчать решил я и поднимаясь с колен протянул ей кубок.

– Что это?
– Не сразу заметив через патину истинную ценность находки недоумевающе спросила она и вдруг захлебнулась восторгом.
– Ступа? Боже мой! Неужели! Константин Иванович, вы же гений, вы король сыска. Я безумно счастлива и прощаю вам все ваше хамство. Ищите дальше.

– Вот как?
– Усмехнулся я от её непосредственности.
– И чем же вы намерены одарить меня за следующую находку?

– Я прощу хамство вашего отца. Ищите же.

– Однако не много. Невелика благодарность.
– Проворчал я вновь опускаясь на карачки. Но на этот раз мне повезло гораздо меньше и тесть остался непрощенным.

Я ползал по этой карстовой пустоте ещё с полчаса, но ничего кроме сбитых коленей и подранных ладоней это мне не принесло. Мы уже поговаривал о возвращении когда я наткнулся на удивительный предмет, и даже два, которые на стервочку никакого впечатления не произвели, зато меня заставили взвизгнуть от радости. Как я мог не заметить их раньше не постижимо уму. Чуть припорошенные извесковой щебенкой они покоилась в неглубокой ямке под сталактитовыми наростами.

– Ну и что?
– Равнодушно рассматривая стамеску безразлично отреагировала Светлана.
– Я вам таких десяток куплю. Вы иконные оклады ищите.

– Нет, Светик, такой стамески, равно как и этого прекрасного свечного огарка, с осколками разбитого подсвечника, ты мне нигде не купишь.

– Это точно, такое барахло никто и продавать - то не будет.

Найти мне больше ничего не удалось и потому прошлось ограничиться достигнутым и довольствоваться тем что есть. Назад мы возвращались в настроении приподнятом и праздничном. Она радовалась ценной добыче, а я покореженной стамеске и самим фактом того, что клад действительно существовал и я имел счастье в этом убедиться. Теперь, когда получены такие веские доказательства за дело можно было браться всерьез. Правда я ещё не знал кто его умыкнул и где теперь его искать, но это чепуха. Тем более в моих руках орудие труда, с помощью которого преступники, вероятней всего, потрошили ящики, а может быть и разбирали кладку. Что же касается осколков стекла и стеаринового огарка, то тут мне вообще повезло. На них вполне могут сохраниться отпечатки пальцев и тогда можно считать, что преступники у меня в кармане.

Выбираясь наверх в подвал я был неприятно удивлен полной темнотой царившей там. Это обстоятельство Светика удивило тоже.

– Что за фокусы?
– Растерянно спросила она равнодушную тишину подвала.
– Делать кому - то нечего, ну сейчас я им устрою, евнухи долгополые!

– Монахи тут не причем.
– Устало остановил я её брань.
– Ты ведь сама их выпроводила. Нет, Светик, похоже, что ситуация гораздо хуже нежели ты думаешь. Нас заперли, радость моя, и заперли сознательно!

– Кто нас мог запереть, когда ключ у меня. Не знаю почему, но я взяла его с собой. Сейчас мы отсюда выйдем и я тому шутнику оторву голову. Карабкаясь к двери шипела она.
– Он у меня надолго забудет свои шутки!

– Попробуй, но я очень сомневаюсь.
– Не желая попусту тратить энергию я безразлично уселся на первой ступеньке предоставив ей полную свободу действий.

– Что за чертовщина?
– После продолжительной возни недоуменно воскликнула она,Ничего не понимаю. Константин Иванович, ключ не вставляется, я его маму...

– Перестань сквернословить в храме.
– Вполне серьезно одернул я.
– А ключ не вставляется потому, что кто - то не хочет, чтобы мы отсюда вышли.

– Да я им головы поотшибаю! Они у меня...
– Иступленно накинувшись на дверь она злобно застучала по ней кулачками. Примерно с таким же успехом в оконное стекло бьется муха.

– Оставь это. Сядь и успокойся.
– Как можно уверенней приказал я. Истерика ещё никого до добра не доводила.

– Что же теперь нам делать?
– Спросила она сквозь слезы и вдруг заревела взахлеб по бабьи.
– Маа-а-ма-а-а!

– А я - то думал, что ты действительно девка с самообладанием, а ты просто курица нетоптанная.
– Заржал я с удовольствием наблюдая насколько бессильна и жалка "хозяйка" Новой жизни перед примитивной, закрытой дверью.
– Заткнись и перестань мотать сопли на шею, а то ненароком можно удавиться.

– Чего вы сидите?
– Обретая некоторое душевное равновесие повысила она голос.А ещё мужчиной называетесь!
– Идите и открывайте!

– Идите и ищите, идите и открывайте.
– Безобразно передразнил я её. А сама ты что - нибудь можешь? Или кроме как сечь пацанчиков ничего не умеешь?

– Я их не секу. Их Никодим сечет.
– Шлепаясь рядом огрызнулась она.

– Даже этого ты не умеешь, пропащая твоя душа. Если, Бог даст, нам удасться выбраться отсюда живыми, то я обязательно попрошу пузатого Никодима обучить тебя этому заплечному мастерству, причем на тебе самой.

– То есть как это не удасться выбраться живыми?! Все шутите, Константин Иванович, а мне совсем не до шуток, теперь нам до завтра, до утра сидеть здесь прийдеться, пока послушники приедут.

– Ну и что с того, что они приедут?
– Азартно накалял я атмосферу. Глупая твоя голова, как они узнают что мы здесь? Телефона у нас нет.

– Нет, в машине, дура, оставила. Да он все равно отсюда не достает. Все один к одному.
– Досадливо сплюнула она.
– Ну ничего, они машину увидят и сами все поймут. Не дураки. А мы кричать будем.