– Тогда все в порядке, – кивнула Сидония. Некоторое время они молчали, потом Найл спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Симеон сказал, что я совершенно здорова.

– Это хорошо…

– Я хотела поблагодарить тебя, Посланник Богини, ты спас мне жизнь, – после недолгой паузы сказала охранница.

– Тебе не за что меня благодарить, – покачал головой правитель. – Ведь ты пострадала по моей вине.

И опять надолго воцарилась тишина.

– Ладно. – Сидония решительно взяла Найла за руку. – Пойдем.

Охранница завела его в камыши, повернула лицом к себе, решительно скинула свою тунику, потом столь же решительно раздела несколько оторопевшего Найла.

Увидев ее сильное тело, широкие бедра и загорелую грудь, ее ровные белоснежные зубы и волосы цвета янтаря, правитель вспомнил Одину – надсмотрщицу, подарившую ему свою любовь в те дни, когда Смертоносец-Повелитель уже начал охоту на Найла, и готовую защищать его от собственных повелителей. Свою первую женщину…

Сидония сжала его в крепких объятиях, прильнула в поцелуе, и правитель словно вернулся в те далекие дни, когда был всего-навсего маленьким дикарем, взбунтовавшимся против всемогущей цивилизации. Они опустились на прохладную, чуть влажную землю, тела их слились. Это случилось так же просто и естественно, как и тогда, с Одиной.

– Любимая моя, – прошептал Найл и почувствовал, как затрещали ребра в могучих руках начальницы охраны.

Дышать было совершенно нечем, в глазах потемнело. Найл понял, что сейчас потеряет сознание, но именно в этот момент, на грани жизни и небытия, в сознании словно произошел взрыв, разноцветный фейерверк, всплеск чувств, в котором смешались и наслаждение, и жажда жизни, и радость от сладостного глотка воздуха.

– Как хорошо с тобой, Посланник Богини, – прошептала Сидония, отдыхая от сладкой и тяжелой любовной схватки.

Найл взял ее руку, поднес к губам и нежно прикоснулся к каждому пальчику по очереди. Говорить он просто не мог.

– Давай еще, – предложила охранница и вновь сжала его в объятиях.

И все же слова принцессы о Нефтис, как забравшийся в оазис червяк, точили сознание, и поэтому, едва расставшись с Сидонией, Найл отправился искать начальницу своей стражи. Та сидела рядом с Джаритой, привалившись спиной к дереву, и с явным наслаждением поглощала мясистый лепесток розового цветка. Увидев правителя, вскочила:

– Сейчас принесу ваш обед, господин мой.

– Хорошо.

Убедившись, что стражница цела и невредима, Найл с облегчением вздохнул, мысленно помянув принцессу тихим недобрым словом, сел возле служанки, прислонился к толстому шершавому стволу. Делать ничего не хотелось, и выход в дальнейший путь правитель решил отложить на завтра.

Тростник покорно ложился под ударами мачете, выстилая путникам дорогу. Появившиеся было слепни вскоре стали добычей смертоносцев. Высокие перистые облака закрывали солнце легкой дымкой, приглушая изнуряющую жару. В общем, все благоприятствовало планам правителя миновать отделяющий их от Богини холм немного левее и остановиться на ночлег самое большее в переходе от реки. Увы, примерно через час по выходе под ногами захлюпало, и Найл, не дожидаясь, пока среди пауков начнется паника, начал забирать все правее и правее. Дважды правитель пытался восстановить прежнее направление, но вода всякий раз поворачивала по-своему и в конце концов заставила выйти к подножию холма.

Жирные ветви, чешуйчатая кора и крупные отверстия в стволах не оставляли сомнения в характере и аппетите местных деревьев. Учитывая близость Богини, можно было смело предположить, что они не просто усыпляют жертву наркотическими ароматами, но и обладают неплохими хватательными рефлексами. Пришлось осторожно красться вдоль стены тростника, пока наконец заросли не отступили выше по склону, дав место широким полянам, усеянным мелкими голубыми цветами. Милые с виду создания помимо гнусной вони испускали еще и противный высокий писк.

– Только не вздумайте пробовать их на вкус! – громко предупредил всех Симеон и уже тише добавил: – А пищать они скоро перестанут. Нужно затоптать самые громкие.

– Тогда привал, – разрешил Найл. – Думаю, более удобного места в округе нет.

Вообще-то правитель рассчитывал уже увидеть Великую Богиню – ведь до нее оставалось не больше пятнадцати-двадцати километров, а растеньицем она являлась немалым. С учетом ботвы – четверть километра в высоту, не меньше. Однако тростники сменялись за холмом редколесьем, местность заметно шла на подъем, и покровительницы всего живого разглядеть не удавалось.

– Надо бы вглубь пробраться, – кивнул в сторону тростниковой стены подошедший Симеон. – Если там открытая вода, то вполне могут встретиться и цветки ортиса. Его сок нам может очень пригодиться.

– Вода там есть, я с холма видел, – ответил Найл. – Вот только, боюсь, есть обитатели…

Внезапно, словно в подтверждение его слов, из зарослей послышалось мощное хлюпанье. Люди дружно шарахнулись к середине поляны. Не отличавшиеся хорошим слухом пауки ничего не заметили.

– Ерунда. – Симеон невозмутимо почесал кончик носа тонким желтым пальцем. – Болотные твари по преимуществу травоядные, особенно крупные. Так что не страшно.