Тем не менее Абдулла утверждал, что на нашем участке обошлось без незаконных раскопок. Он и сыновья по очереди несли караул, специально наведываясь сюда из родной деревни к югу от Каира.

Рассказу Рамсеса не было видно конца, но Немо, как я заметила, слушал его с возрастающим интересом, не то что предшествовавшую хронику феллахской жизни. Наконец я решила вмешаться:

– Вижу, вас заинтересовала деятельность грабителей гробниц, мистер Немо. Разве вы не знали, что в Египте это распространенный промысел?

– Об этом узнаешь, даже если провел в Каире пару дней, – ответил он безмятежно. – Там все торговцы древностями продают краденое.

– А сами вы не испытывали соблазна этим заняться?

Улыбка Немо была такой же нахальной, как и его ответ.

– Чтобы копать, надо прикладывать усилия, миссис Эмерсон, а я принципиальный противник физического труда. Что касается подделок, то я загнал невежественным туристам уйму фальшивых скарабеев. Их изготовлял один мой знакомый умелец.

Упоминание о скарабеях вывело Эмерсона из задумчивости. Я думала, он заклеймит нахала позором, но он лишь сказал:

– Мне фальшивок лучше не подбрасывать, Немо. Не пакостите на моем участке! Меня не проведешь.

– Я бы и не стал рисковать, профессор.

– Так-то лучше. Кстати, об участке: я бы не прочь прогуляться и освежить в памяти, где тут... Словом, что здесь к чему. Составишь мне компанию, Пибоди?

Причин согласиться было предостаточно, хотя хватило бы и одной многозначительной улыбки Эмерсона. Совсем скоро пустыню должна была осветить луна, а каждый грамотный британец помнит учение национального поэта Шекспира о том, зачем нужны лунные ночи. Однако я знала, что даже самое верное учение не всегда применимо. За нами обязательно увязался бы Рамсес, а у меня не было повода ему отказать – не загонять же его в постель в такую рань? Компания же нашего сына лишала прогулку смысла.

Конечно, я не могла привести свои доводы вслух, поэтому воспользовалась другим, совершенно несокрушимым:

– Как ты можешь предаваться праздности, Эмерсон, когда у нас впереди столько дел? Надо еще распаковать вещи, привести в порядок твои бумаги, собрать аптечку...

– Проклятье! – закончил за меня Эмерсон. – Что ж, полагаю, ты обойдешься без меня.

– Мне как раз очень помогло бы твое...

– Нет, я лучше прогуляюсь. Идем, Рамсес.

– Спасибо, папа. Я надеялся, что ты меня позовешь, но собирался попросить разрешения, даже если бы ты не нашел нужным...

– Твои надежды оправдались, – подытожил Эмерсон.

Немо встал с земли.

– Вы нам без надобности, – сказал ему мой учтивый муж. – Я сам пригляжу за Рамсесом.

– Я бы предпочел... – начал Немо.

– Зато мне вы нужны позарез, – встряла я.

– Но, профессор...

– Миссис Эмерсон, в отличие от меня, готова найти вам применение, молодой человек. «Делу время, потехе час» – вот ее девиз. – И Эмерсон прожег меня взглядом.

Немо снова шлепнулся на землю и сердито насупился. Я дождалась, пока мое семейство скроется за глинобитной стеной, и сказала с задумчивым видом:

– Я бы не отказалась от глоточка виски, а вы, мистер Немо?

От неожиданности он разинул рот.

– Прошу прощения?

– Загляните в дом. На столе найдете бутылку и рюмки. Принесите, будьте так добры.

Он послушался. Я наполнила рюмки, чувствуя его удивленный взгляд.

– За Ее Величество! – сказала я, поднимая рюмку. – Храни ее Господь!

– За королеву... – отозвался он растерянно и тоже поднял рюмку.

Курильщики опиума обычно не могут похвастать аппетитом. Съел Немо очень мало, и спиртное подействовало на него почти мгновенно. Как я и надеялась, ритуал, которому привержены англичане обоих полов, сказался на нем благотворно: ему сразу опротивело сидеть на земле, и он взгромоздился на стул.

– Я не пробовал виски уже много месяцев, – пробормотал он.

– Хорошее виски – лучшее лекарство! – заявила я. – Ничто так не лечит усталость и легкие нервные расстройства. Разумеется, неумеренные возлияния я не одобряю, но почему не выпить немного в приятной обстановке? Разве это сравнится, например, с опиумом?

Немо опустил голову:

– Так я и знал! Избавьте меня, пожалуйста, от нотаций, миссис Эмерсон. Не надо зря тратить свое и мое время.

– Мы еще не обсудили условия вашего найма. Не надейтесь, что я позволю вам услаждать себя наркотиками во время работы. Охрана Рамсеса требует неусыпного внимания и неутомимой энергии.

Молодой человек опустил голову еще ниже:

– У меня не осталось ни того, ни другого.

– Глупости! Вчера вечером эти качества у вас еще были. Когда вы успели их растерять? Я ведь не требую от вас полного отказа от пагубного пристрастия. Просто воздерживайтесь от наркотиков, пока сторожите Рамсеса. Или это невозможно?

Немо промолчал, но мне показалось, что он подобрался. Я продолжила убедительным тоном:

– Один день в неделю вы будете свободны. Это, конечно, неслыханный либерализм, но я известна своей щедростью. В выходной можете хоть целый день пребывать в трансе, хоть мычать, уподобившись животному, если иначе вам нельзя, но в остальное время извольте оставаться человеком. Я с радостью выделю любое количество виски, если это...