– Рук?! У него их нет.

– Я образно говорю. Он снова вмешался… абсолютно не понимаю, каким образом! Но уверен, без его вмешательства не обошлось. – Леко подтянул к себе микрофон, глядя на экран телемонитора. – Лесквер, где сейчас этот проклятый урод?

– В воронке, месье.

– Я его не вижу.

– Зарылся в обломки и песок, но хорошо виден в ультразвуке. К тому же он светится в инфракрасном диапазоне, как раскаленный слиток металла.

Леко и Кюри переглянулись.

– Он… поглощает радиацию?! – проблеял профессор.

– Именно об этом я и подумал. Жан, лейтенант прав.

– Какой лейтенант?

– Толендаль, первооткрыватель. Этот Несси-второй, «бог лагуны» или как там еще… Ифалиук – вовсе не океанский скат. Не бывает таких скатов. Он попал на Землю из космоса, теперь я в этом уверен.

– Полковник, с авианосца запрашивают, нужна ли помощь, – повернул голову с наушниками от панели комбайна связи координатор полигона. – И еще эти, с «Гринпис»…

– «Зеленых» пошли к дьяволу, а капитану авианосца скажи, что обойдемся пока своими силами. Пусть лучше отгонит от атолла этих рьяных миротворцев.

– Вас вызывает генерал.

– Иду. – Леко похлопал по плечу профессора Кюри. – Жан, готовьте грудь для ордена. Мы войдем в историю.

Профессор не ответил. Как завороженный он смотрел на экран. Телекамера с катера наблюдателей была направлена на восточную часть рифа, и на экране теперь хорошо был виден колоссальный, двухсотметровый, ажурный, бликующий лазурью и перламутром скелет предка Ифалиука.

Так лейтенант французского военного контингента на Муруроа Франсуа Толендаль и медсестра полигона Натили Нэсок стали правообладателями грандиозного открытия наравне с полковником Морисом Леко и генералом Рене. Ни у кого теперь не оставалось сомнений, что гигантский скат, получивший несколько имен: полинезийское – Ифалиук, «бог лагуны», и европейское – Несси-второй, – на самом деле пришелец из космоса. Вернее, потомок пришельца, упавшего в океан в незапамятные времена. Почему он родился именно в эту эпоху да еще на территории секретного военного объекта, не знал никто, зато все отлично поняли, что гигант питается радиацией и способен изменять параметры ядерных взрывов и окружающей среды.

Военные попытались было абсолютно засекретить открытие, перекрыть все каналы утечки информации, прекратили даже связь с материком, кроме спецканала, но тайна таковой долго не продержалась. Пронырливые молодцы из организации «Гринпис» разнюхали о «космическом пришельце», и сенсация мгновенно пошла гулять по свету, обрастая подробностями и рассказами «свидетелей». Остановить скандал военной верхушке не удалось, и тогда она придумала интересный ход: в центральных французских газетах появилось сообщение министерства обороны об удачно проведенном ядерно-биологическом эксперименте на атолле Муруроа. Якобы в целях изучения воздействия радиации на живые организмы военными специалистами был подвергнут радиоактивному облучению детеныш океанской манты. В результате скат выжил и достиг размеров баскетбольной площадки, а в благодарность за это стал очищать акваторию лагуны от радиации. Да здравствует Франция!

В принципе и это сообщение было сенсацией, но помельче и с иным подтекстом. Шум в газетах всего мира стал стихать. Общественности, занятой собственной проблемой выживания, было не до гигантских скатов, питающихся радиоактивными отходами.

Франсуа Толендаль не читал газет. Все трое суток, отведенных ему на контакт с Ифалиуком, он провел в катере вместе с Натили, пытаясь внушить «богу лагуны» бесперспективность его поведения. Ифалиук дважды всплывал из темных глубин воронки на месте последнего взрыва, выслушивал уговоры Натили и снова опускался на дно. Датчики на катере показывали ноль радиации, Ифалиук уже полностью очистил дно и воду от радионуклидов, радиоактивных шлаков, следов ядерного взрыва, и при мысли о том, что в эпицентре взрыва не выжил бы ни один земной организм, Толендалю становилось не по себе.

– Он не уйдет, – со вздохом сожаления сказала Натили, усаживаясь в шезлонге на корме катера. – Я уже говорила и готова повторить: он кого-то ждет. Может быть, своих соплеменников, может, кого-то еще. И будет ждать до тех пор…

– Пока его не убьют, – закончил Франсуа, откупоривая банку с кока-колой.

– Ему надо помочь.

– Я не возражаю, но как?

– Не знаю. Ты связан со своим боссом, уговори его не убивать Ифалиука. Ведь он ни в чем не виноват.

– Он мешает испытаниям. А последний взрыв вообще вызвал панику среди военспецов и взбесил командование. Генерал Рене человек жесткий и решительный, он ждать не станет. Если Ифалиук снова что-нибудь учудит, на него сбросят атомную бомбу.

Натили помолчала, поправила волосы, отвернулась от солнца.

– Ты до сих пор считаешь, что он пришелец?

– А ты?

– Я давно это знаю. Было бы удивительно, если бы космос не был населен другими существами. Зачем тогда он?

Франсуа в замешательстве посмотрел на девушку. Иногда он забывал, что та закончила университет и была гораздо более образованной, чем ее белокожие ровесницы, не говоря уже о представительницах родного племени.

– Конечно, он неземная тварь, это видно невооруженным глазом. Знаешь, о чем я думаю? Что он нарочно усилил последний взрыв. Он ведь растет и если достигнет размеров своего отца… или кто он там ему – матери, чей скелет на берегу… Понимаешь? Он не уместился бы в лагуне. А так – пожалуйста, получилась неплохая «квартирка».

– Спасибо за идею, – послышался в наушнике голос полковника Леко, который почти постоянно находился на связи.

Франсуа, постоянно забывавший о связи с берегом, сердито выключил рацию, сбросил дугу с наушником с головы, прилег рядом с Натили. Та насмешливо глянула на него, потянулась всем телом, словно дразня наблюдателей, не сводящих с катера длиннофокусной своей оптики и телекамер, и соскользнула в воду. Нырнула, опустилась метров на десять, словно хотела достать дно, перевернулась, раскинув руки, глядя вверх сквозь невероятно прозрачную толщу воды. Франсуа не выдержал и нырнул за ней. Встретившись на полпути, они обнялись и стали целоваться.