– И я тоже, и я, - отозвались голоса из разных концов зала.

– А мы?
– спросил "марсианин".
– Помню, мы сами удивлялись, что все трое из одного кружка юных космонавтов...

– Кружок-то у вас был, честно говоря, не лучше и не хуже других. Стандарт. Писать не о чем. А надо ведь. Я и стал придумывать всякие фокусы.

– Так уж и фокусы! Те упражнения, что вы предложили, сейчас повсюду используются. И с приборами вы хорошо придумали...

Но я уже повернулся к Мише-кибернетику:

– Помнишь, Миша, барнаульский ресторан? Какой у вас там был мускат! Нет, правильно я сделал, что командировку продлил. А оправдаться чем-то надо было. Вот мне и пригодился повар-изобретатель. Как говорится, не отходя от кассы. Помнишь, что ты там мудрил с цыплятами табака?

– Так вот в чем дело?
– расхохотался Миша.
– А мне после твоей статьи Крюков из комитета по изобретениям написал. И пошло дело, завертелось. Сам не заметил, как готовить разучился. До сих пор не успел опомниться!

Мне хотелось отомстить за свою бездарность, рассказать, какие случайности привели сюда - через театры и лаборатории - каждого из моих гостей. Случайности, представителем которых был я. И я вспоминал, как Валерку, ныне художника, меня просили отвлечь от несчастной любви, как я на пари написал статью о самом неприметном из сотрудников заготконторы - воспользовался его любовью к шахматной композиции (мастер спорта покивал мне головой), как...

Они слушали и смеялись. Да, все это были случайности. А за ними стояла строго по Гегелю - необходимость. И я замолчал. Принесли мороженое. Общий разговор разбился. Я снова остался один. И аппарат - тоже. Все желающие уже измерили свой талант. Даже ассистенты потерялись в толпе - разумеется, где-то около Иры Панченко.

Секунда - и я был уже в той нише. Мягко защелкнулись контакты.

– Зачем же ты сам?!
– укоризненно выкрикнул спохватившийся Миша и замер с открытым ртом.

– Я говорил, что она сломана, - торжествующе провозгласил в наступившем молчании писатель.
– Девяносто четыре! Вы хотите, чтобы мы поверили, будто он великий журналист? Три ха-ха!

Но кибернетик был серьезен, как никогда.

– Почему же журналист? Аппарат ведь не определяет вид призвания. И профессию тоже. Судя по всему этому, - он обвел рукой зал, - испытуемый великий искатель талантов.

– Тоже мне талант!
– сказал я насмешливо.

Но что я чувствовал...