Володя старался быть строгим и сдержанным, как мама. Чтобы не дрогнуло лицо. Не скатилась слеза.

Стоял прямой, несгорбленный.

И думал, думал о Саше. "Саша, ты ненавидел царя. Ты хотел убить царя. Ты надеялся, тогда порядки изменятся, людям будет лучше. Но ведь шесть лет назад, в 1881 году, также 1 марта, революционеры-народовольцы убили царя Александра II. Разве лучше стало жить людям? Нисколько. На место царя Александра II сел новый царь - Александр III. Лучше стало? Нисколько. Значит, по-другому надо бороться".

Так думал Володя.

А колокольчик у входной двери всё звенел да звенел. Входили новые покупатели. Щупали, трогали, вытаскивали из дома Ульяновых вещи.

Только рояль никто не купил.

Володя погладил прохладную крышку. "Всё наше детство и счастье связано было с тобой".

Рояль поехал с Ульяновыми в город Казань.

КАЗАНСКАЯ СХОДКА

Запрещается читать недозволенные книги. Запрещается состоять в кружках и обществах. Запрещается образовывать землячества. Запрещается... Запрещается... За нарушение выговор. Карцер, штраф, исключение. И даже... отдача в солдаты, в дисциплинарный батальон.

Володя Ульянов, став студентом, надеялся, что в Казанском университете порядки свободнее, чем в Симбирской мужской гимназии. Куда там! За каждым шагом и словом студентов наблюдали "педели" - так прозвали в университете надзирателей, приставленных ходить по пятам, выслеживать, нет ли чего подозрительного. Не говорит ли кто против царя и правительства? Против начальства? Против инспектора Потапова? Инспектор Потапов был грубый громоздкий мужчина, с широкой бородой, как у царя Александра III, и оловянными глазами, в которых не светилось ни искры души. "Педели" являлись к Потапову доносить на студентов. Потапов составлял списки виноватых и без пощады вышвыривал вон из университета. Особенно бедных студентов. Бедным всё труднее становилось учиться: плату за обучение увеличили в несколько раз.

Угрюмо, тягостно было в Казанском университете. Как в тюрьме.

Вся Россия была как тюрьма.

Наступило 4 декабря 1887 года. В этот день в газете напечатали сообщение о студенческих беспорядках в Москве. А казанские студенты давно были недовольны своим бесправием. Среди казанских студентов появилось тайное воззвание: "Встаньте за свои права! Боритесь!"

Первые лекции прошли, однако, тихо. В двенадцать часов раздалось:

– Студенты! В актовый зал на сходку!

– На сходку!
– загремело по коридорам университета.

Толпа буйно помчалась вдоль коридора, вверх по лестнице, в актовый зал на втором этаже. Среди первых мчался Володя Ульянов.

Двери в актовый зал были заперты. Студенты навалились, двери с треском распахнулись. Студенты ворвались в чинный актовый зал.

– Товарищи!
– объявил председатель сходки. Вмиг наступила тишина. Товарищи! Нет выше слова - товарищи! Клянёмся поддерживать друг друга. Защищать свои требования. Мы требуем свободы, законности, правды...

В зале появился инспектор, бородатый, плечистый Потапов.

Студенты не любили его. Ненавидели.

– Господа! Именем закона требую, разойдитесь немедленно!

– Вон! Вон отсюда! Долой!
– закричала толпа.

Свист, крики полетели со всех сторон на Потапова. Инспектор испугался, бежал из актового зала, кулачищами расчищая дорогу.

Пришёл на смену ректор. Что-то он скажет?

Студенты затихли. Ректору вручили петицию.

"Русская жизнь невозможна. Студенческая жизнь невозможна!" говорилось в петиции.

– Успокойтесь, господа, - не зная, как усмирить разгорячённое юношество, принялся уговаривать ректор.

– Значит, вы не согласны выполнять наши требования?
– снова забушевали студенты.
– Товарищи, в знак протеста оставляем университет. Уходим. Сдавайте билеты!

На кафедру ректора лёг первый билет. Потянулись руки. Студенты швыряли студенческие входные билеты. Десять... двадцать... девяносто девять студентов не пожелали оставаться в университете. "У студентов нет прав. Не хотим быть бесправными".

Володя Ульянов тоже положил свой билет. В этот день к вечеру он был исключён из университета.

Ночью его арестовали. А через несколько дней исключённого студента Владимира Ульянова выслали под надзор полиции в деревню Кокушкино.

ПОДНЕВОЛЬНЫЙ В КОКУШКИНЕ

Там уже жила Аня. Её посадили в тюрьму безо всякой вины. За то, что сестра Александра Ульянова. Без вины присудили к высылке на пять лет в Сибирь. Мама хлопотала, подавала прошения, и Анне Ульяновой разрешили отживать срок в Кокушкине.

Зима стояла студёная, вьюжная. Флигелёк, где поселились высланные брат и сестра, продувало насквозь. Ночами свистело, завывало в трубе. До окон наметало сугробы. Тоскливо было в зимнем Кокушкине.