Вечное говорящее перо замолчало.

– Почему же оно замолчало? – – спросила Тоня. – Может, оно испортилось?

– Нет, – сказал я. – Работает… Оно замолчало из скромности. Ты что-то подумала. Не знаю. Что-то такое, о чем лучше молчать. И перо замолчало. Оно сделало паузу. Так теперь ты веришь?

Тоня посмотрела на вечное говорящее перо:

– Эта вещь пытается доказать, что существует нечто невозможное. Она оттуда, так же как и ты, но все-таки… Может, это только кажется, Феокрит?

– Может, и я тоже только кажусь? – спросил я.

– Нет. Ты не кажешься. Но все так странно. Раз существует такая необычная вещь, как это говорящее перо, то существует и дверь. Ты мне о ней много раз говорил.

– Существует.

– А ты не уйдешь туда, назад или вперед, в общем, туда, откуда ты к нам явился?

Я не ответил на ее вопрос. Я и сам не знал, что будет со мной.

Я стоял возле дерева на берегу, в чужом, давно прошедшем веке, и рядом стояла девушка, веселая, умная, живая, наполненная всей реальностью настоящего. Я нашел эту девушку среди всего несущегося, скользящего и быстро меняющегося такой, какой она была и будет для меня.

Миг длился. Я попал в поле замедления, в поле юности и любви. Миг продолжался, словно минута превратилась в вечность. И перо снова заговорило:

– Феокрит, ведь этого не было и не могло быть. Ты все это придумал – и что ты из другого, еще не наступившего столетия, и что твоя мать была в древней Александрии? Ты это сделал, чтобы показать, как ты любишь меня. Не так ли?

– А это говорящее – перо? – спросил я. – Разве оно не доказывает…

Тоня рассмеялась и бросила перо в реку.

– Ну, а теперь? Теперь уже нет никаких доказательств, – сказала она. – И мне их не надо. Важно, что ты со мной, Феокрит. Ведь ты со мной?

– Я с тобой, – сказал я тихо, словно не веря себе.