С сумкой сигарет Саня отправился в рощу. В пятнадцати минутах от дома была березовая. Не заплеванный парк с подстриженными кустами, а настоящий лесной массив. Когда-то Саня бегал в нем на лыжах, но это было неправдоподобно давно. Саня углубился в чащу, разложил на полянке инквизиторский костер и приступил к экзекуции никотинсодержащей продукции.

Ухнуть разом в огонь весь арсенал сигарет будет непедагогично, посчитал. Посему принялся мстительно предавать жадному пламени по одной пачке.

Полярные чувства терзали сердце. Один внутренний голос, глядя на корчившиеся в жарком костре сигареты, приговаривал: "Так вам и надо!" С чем не соглашался ехидный голосок: "Тоже мне - богатей нашелся голозадый, лучше бы продал". "Дурак набитый!
– сверлил мозги третий оппонент.
– Пару пачек оставь - завтра на стенку без никотина полезешь!"

Саня казнил четвертую пачку, когда на огонек подошел напрочь лысый мужичок. "Как Фантомас", - подумал Саня. Небритый, помятый, кожа с синим отливом.

– Что за на фиг?
– вместо "здрасьте" протянул Сане аптечный флакон с коричневатой жидкостью.
– Не въезжаю, что написано?

Саня тоже "не въехал".

– Можно пить или отрава для крыс?
– мучился фантомасового вида мужичок.
– Вот сволочи не нашей национальности! Не могут, гад, по-русски написать! Вынуждают идти на смертельный риск.

– А вдруг муравьиный спирт?
– пошевелил Саня огонь.

– Два раза на одной мине не подрываются, - засмеялся Фантомас.
– От муравьишки уже кони бросал!

Фантомас был божьим, точнее, бомжовым человеком. Пил, что придется, ел, что попадется, спал, где ни попадя. Но бодрость духа не терял.

– Знаешь, я че лысый?
– поведал Сане, хотя тот никак не проявлял интереса к биологии с биографией.
– Мариманом был на подлодке. А ее американская субмарина у Флориды бортанула. То ли капитан балбес штатовской национальности, то ли специально заподлянил? Мы легли на грунт. Реактор начал сифонить. Повреждение трубопровода. "Надо ставить хомут, - сказал командир, кап-два был.
– Опасная зона. Добровольцы есть?" Я шаг вперед, и еще двое. "Сынки, - обнял, - в ваших руках жизнь экипажа!" И мы пошли...

В единственном числе выполз я в обратную сторону. Зато в госпитале от радиации спиртом отпаивали. Перед обедом сестра несет полный стакан, я его хабах! На завтрак и ужин такая же порция. Еще таблетки давали, ими я унитаз лечил. А спирт всегда до последней капли. Закусон, конечно, мировой: красная рыба, котлеты... Три месяца сидел на стаканном курсе лечения. Надо, говорят, было еще полгода, волосы бы не выпали. Лысого меня невеста бортанула... Я и забичевал... Дай закурить, - смахнул в конце монолога слезу Фантомас.

Саня бросил целую пачку. Фантомас закурил и сменил пластинку с трагедии на загадки:

– Коктейль "Александр III" знаешь?
– предложил для разминки.

– Нет, - не стал ломать голову Саня.

Его не интересовали царские коктейли, дребедень в пузырьке и подводная одиссея, он хотел в одиночку бороться с сигаретами. Но Фантомас не уходил.

– "Александр III" - это когда "Тройной" с одеколоном "Саша" смешать.

– Ты бы еще мозольную жидкость вспомнил, - брезгливо поморщился Саня.

– От мозолей влупил бы с удовольствием пару фунфыриков, - мечтательно произнес Фантомас.
– Убойная сила, как у денатуры!

– Дровишек надо подбросить, - поднялся Саня.

Отлучаясь от костра, он услышал за спиной воровской топот. Оглянулся. Топот производили башмаки отягощенного Саниной сумкой Фантомаса.

– Стой!
– закричал Саня и начал развивать погоню.

Фантомас уходил от преследования, хромая на обе конечности. Преследователь, распираемый праведным гневом, рассчитывал догнать вора в два счета, но уже через пятьдесят шагов дыхание зашкалило, ноги начали отстегиваться. В результате - одна за другую запнулась, Саня, сдирая кожу с колен, живота и физиономии, рухнул обессиленным трупом. Хотелось выть от злости. Ладно сигареты - все одно сжигать, и сумка - старье, досадно: последний бичара, от лысины до пяток пропитый, безнаказанно не уважает его. А если бы такой на улице после получки грабанул? Плакали кровные денежки...

Возвращаясь по сумеркам домой, Саня еще больше утвердился в мысли куренью бой.

Глава третья

НЕ ПОКОЙ СНИТСЯ

И не леденцы муслякать против дымной соски, решил Саня. Он будет категорически воспитывать в себе лютую ненависть к заразе.

Как и предсказал у ритуального костра внутренний голос под номером три, каждое утро Саня покупал сигареты. Брал пару пачек термоядерной "Примы". Отнюдь не чтобы смолить. Только становилось невтерпеж от никотинного зуда, срывался в туалет. Зажимал ладонями требуемую организмом сигарету и с остервенением растирал над унитазом в пыль.