В то дежурство, как только радио пробило полночь, Виктор Трофимович поворотом ручки заткнул крикливое "окно в мир" и начал в тишине укладываться на скрипучий диван.

Куда там уснуть! Сразу заблажил телефон. От звонка веяло кладбищем.

"Я тут при чем?" - раздраженно подумал Виктор Трофимович и снял трубку.

– Значит так, - без "здрасьте" раздалось в ней, - сейчас открою бутылку водки, выпью стакан и повешусь.

"Ну и дурак!
– подумал Виктор Трофимович.
– Уж пить так весь пузырь..."

– Как вас зовут?
– спросил он.

– Без разницы, - отказался от знакомства собеседник.

– Меня - Виктор Трофимович, - не обиделся Сажин.
– Что у вас стряслось?

– У меня обнаружен СПИД.

Виктор Трофимович испуганно оторвал трубку от уха. СПИДа боялся панически. Предохранялся от него днем и ночью. В парикмахерской наотрез отказывался от штрихов, наносимых бритвой на шее и висках. Вдруг на лезвии осталась от предыдущего клиента частичка СПИДоносной крови? Летом остервенело боролся с комарами, и редко какому удавалось пробиться к кровеносным сосудам. Если хоботок крылатого упыря все же осквернял кровь, Виктор Трофимович пусть и не срывался в поликлинику сдавать анализы, молитву самосочиненную обязательно повторял про себя: "Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет от заразы в трудную минуту".

Сорок раз подряд читал молитву. Чтобы наверняка услышал Создатель. Хотя по жизни Виктор Трофимович крещеным не был.

– Сейчас бутылку открою, - тускло повторила трубка, - выпью и на люстре повешусь.

– Может не выдержать, - брякнул Виктор Трофимович.

– Что не выдержать?

– Разве не знаете, - вильнул на дежурную тропу Виктор Трофимович, самоубийство - великий грех.

И подумал: "Как бы я повел себя на его месте?"

– А если я девушку заразил?
– с вызовом спросила трубка.

"И под ее атласной кожей течет отравленная кровь", - вспомнился с вечера звучавший по радио романс. И тут же в голове пронеслось.
– Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа..."

– Я бы сначала подвесил за одно место ту, что меня заразила! непедагогично бросил Виктор Трофимович.

– Сам хотел придушить эту профурсетку! А она смоталась на два месяца. Порядочную из себя корчила: "Нехорошо!
– ломалась.
– У меня муж! Никогда не изменяла!" А у самой СПИД!

– Найдите ее непременно!
– Виктор Трофимович решил на этом отвлекать от суицидной веревки зараженного.
– Как ее фамилия?

– Зозуля.

– Из 101-й аптеки?!
– кипятком ужаса обдало Виктора Трофимовича.

– Откуда я знаю?

– Ну, ты даешь копоти!
– перешел на "ты" Виктор Трофимович. Раздеваешь женщину, и где она? что? не спросил!

– Она сама раздевалась.

– Я в переносном смысле.

– А вы что - анкету заполнять заставляете перед кроватью?

– Зато у меня и СПИДа нет!
– сказал Виктор Трофимович. Но голову полоснуло: "А вдруг есть?!"

– Имя-отчество Зозули?
– прокричал в трубку Виктор Трофимович.

– Я бы эту тварь еще по отчеству звал! Танька.

"В аптеке тоже Танька", - сердце у Виктора Трофимовича бешено заколотилось. Трясущейся рукой он начал листать записную книжку. Где эта Зозуля? Где? Единственный раз тогда изменил принципу предохранения. От вина затмение нашло...

На "З" фармацевта не было.

– Секундочку, - сказал Виктор Трофимович в трубку, бросил ее на стол и лихорадочно принялся шерстить блокнот. Сначала справа налево, потом - в обратную сторону. Где она? Где? "Боже, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет..."

Дал. На глаза Виктора Трофимовича попала запись "Татьяна Козуля". Он в голос засмеялся. Вот уж на самом деле - у страха глаза по чайнику! Как мог спутать - в аптеке не Зозуля, а Козуля. Ну, чудило! Сам себя до полусмерти напугал.

"Татьяна Зозуля - СПИД", - записал в книжку для памяти.

А зараженному сказал:

– Надо, прежде чем вешаться, разделаться с этой Зозулей!

– Куда она денется?
– презрительно бросил тот.
– Сама сгниет!

– По-вашему, - снова на "вы" перешел Виктор Трофимович, - эта зараза пусть и дальше косит нашего брата?

– А мне как жить? Как?!
– с надрывом крикнула трубка.
– Я невинную девушку... Мы в ЗАГС собрались.

– Она проверялась?

– Не могу ей сказать про СПИД! Нет!

– Давайте я скажу.