Виктор ПРОНИН
КРАСОТКА НА ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ
Где-то в середине дня Борисихина обрела способность воспринимать окружающее. До этого ее показания не имели бы смысла. Молодая женщина на удивление быстро восстановила и цвет лица, и ясность взгляда - здоровьем Бог ее не обидел. Однако, она сразу заявила, что о происшедшем ничего не знает по той простой причине, что ничего не помнит. А если уж говорить о ее желаниях, то оно единственное - стаканчик червивки для поправки здоровья.
– Не будем торопиться, - сказала Засыпкина.
– Скажите, вы были вчера в доме Жигунова?
– Была. Это точно. Здесь можете мне верить.
– Зачем вы туда ходили?
– Вас интересуют мои личные дела? Скажу. Выпивали мы там с ребятами. Похоже, перебрали маленько. Ошибка вышла.
– Ну, с ребятами - это, наверно, слишком смело сказано... Некоторым из этих ребят под семьдесят.
– Вы имеете в виду старого Жигунова? Возможно, ему под семьдесят. Но, знаете, Галина Анатольевна, как относиться к ребятам, чего от них хотеть... Старый Жигунов вполне годился для хорошего застолья. Похлеще молодых лакал.
– Кто был кроме вас?
– Кроме меня? Сейчас постараюсь восстановить... Сам Жигунов - это раз. Его сынок был. Это два. Я была. Потом эти... Дергачевы. Квартиранты... Вот и все.
– Подумайте, Борисихина, подумайте.
– Да! Чуть не забыла, его и немудрено забыть - какой-то маленький хмырь с голубенькими глазками. Точно. Он сидел у печи, то ли промерз, то ли простуженный... А может, от скромности. Такое тоже бывает. Но когда стакан подносили, не отказывался. Даже в магазин, помню, мотанулся. Справился, все принес. Путем.
– Кто еще?
– Вроде все. Не знаю, на кого вы намекаете.
– Я не намекаю. Я прошу еще раз вспомнить - не забыли ли вы кого-нибудь из участников застолья.
– Давай-ка вместе проверим... Жигуновы. Дергачевы. Уже четверо. Хмырь голубоглазый из РСУ..
– Свирин, - подсказала Засыпкина.
– Да, кажется, так его фамилия... Потом этот длинный...
– Какой длинный?
– А черт его знает! Первый раз видела... Хотя нет, - Борисихина обхватила ладонью рот и задумалась, но видно все-таки восстановилась не полностью беспомощно уронила руки на колени, развела их в стороны.
– Не помню. Вроде, видела где-то, а где именно, с кем, в какой компашке... Красивый парень, молодой... Но у меня с ним ничего не было, вы не думайте.
– За вами пришел муж, так?
– Пришел, - скривилась Борисихина.
– На кой - ума не приложу. Но пришел, батю своего привел...
– Да, вид у вас был не блестящий.
– Могу себе представить, - усмехнулась Борисихина.
– Он увел вас из дома Жигунова. Похоже, что тем самым от смерти спас.
– А кто его просил?
– неожиданно трезво спросила Борисихина.
– Он все спасать меня стремится, а зачем это ему понадобилось, ума не приложу. Спасает от дурной жизни, от дурной компании. А зачем меня спасать? Ради чего? Для какой такой надобности я нужна кому-то трезвая, правильная, завитая да напомаженная? Таких и без меня хватает, а по мне так даже многовато. Для хорошей жизни он меня спасает? Неужели он такой дурак, что не может понять это невозможно? Я не стремлюсь к хорошей жизни, если уж на то пошло, я не знаю, что это такое. Она идет по какому-то другому расписанию... Что делать, не увлекают меня ни производственные дела, ни общественная деятельность, да и санитарное состояние города не очень тревожит... Наверно, это плохо. Вы уж простите... Видно, конченный я человек.
– Может быть, он вас любит?
– Муж? С него станется... Но это пройдет. Это у него быстро пройдет. Меня нельзя любить слишком долго. Вредно для здоровья, - Борисихина невесело улыбнулась.
– Ваш муж подозревается в, убийстве. Как вы думаете, мог он вернуться снова в дом Жигунова и отомстить за то, что вас напоили, довели до безобразного состояния... Уж коли он вас любит, то наверно из ревности...
– Я же сказала, что с длинным у меня ничего не было. Во всяком случае, я не помню... Это я бы помнила... Так что для ревности у мужа не было оснований.
– Опишите того парня, - попросила Засыпкина.
– Игруля, молодой, ничего так парнишка... Ничего, - Борисихина усмехнулась, видимо, восстановив в памяти еще одного гостя Жигунова.
– Рыжий?
– решила помочь ей Засыпкина.
– Да какой он рыжий?! Черный.
– Толстый?
– Опять с кем-то путаете. Тощий, узкоплечий, молодой, лет двадцать ему или около того... Веселенький такой мальчик, все улыбается, подшучивает... С деньгами.
– Откуда вы знаете, что с деньгами?
– Голубоглазого все посылал за червивкой. И деньги давал.
– Значит, вы утверждаете, что ваш муж не мог совершить это преступление? Где он провел ночь?
– Дома, наверно, где же ему еще ночевать?
– А вы не знаете? Разве вас не было дома?
– Не было.
– И где был муж тоже не знаете? Расскажите тогда, как сами провели ночь.
– Плохо провела. Можно бы и получше.
– А подробнее?
– Не надо. Совестно, - Борисихина посмотрела Галине Анатольевне в глаза и опустила их.
– Ничего нового...