Я не стала задерживаться у окна, а поспешила вниз выяснить, что могло вызвать такую суматоху? Нашла Чайтру и миссис Мэдкрофт в гостиной. Склонившись над опрокинутым столиком, они собирали остатки разбитой хрустальной вазы.

— С вами все в порядке? — спросила я, поднимая осколок, отлетевший далеко в сторону. Хотелось помочь женщинам, в то же время меня терзало любопытство. Что тут, интересно, стряслось?

Миссис Мэдкрофт устало поправила упавший ей на брови седой завиток волос. «Этот день из ряда вон выходящий по количеству неприятностей, — сокрушенно произнесла она. — Абсолютный чемпион неприятностей. Сначала этот ужасный мистер Ллевелин, а теперь глупенькая миссис Бродерик. Как мне быть? Я начинаю сомневаться в том, что переживу этот день. Нет, конечно, я его не переживу».

— Переживете, мэм, — спокойным тоном заверила ее Чайтра.

— А я не уверена, — заметно раздражалась хозяйка. — Мои нервы уже не те, что были раньше. И я уже не такая молодая, какой была прежде. Хотя, конечно, не так уж и стара. Да, да. Но я не могу сказать, что получаю удовольствие от волнений теперь, когда мне не двадцать.

— И не тридцать, — сказала служанка. Миссис Мэдкрофт укоризненно посмотрела на нее и уточнила: «Не так уж далеко за тридцать».

— Что расстроило женщину, которая только что выбежала отсюда? — спросила я миссис Мэдкрофт, сделав попытку отвлечь ее от начавшейся перепалки, где преимущества были явно на стороне служанки. Я считала себя обязанной помочь хозяйке сохранить чуство собственно достоинства.

— Впрочем, если я имею право спрашивать вас об этом, — из деликатности уточнила я.

— Конечно, имеешь, моя дорогая, — немедленно и с удовольствием воспользовалась хозяйка неожиданной для нее поддержкой. — Ты, в конце концов, член семьи и отношение к тебе должно быть как к члену семьи. И ты, дорогая, должна быть готова к тому, что события, подобные сегодняшнему, здесь время от времени еще будут происходить. Просто люди очень многого не понимают. Не понимают самого главного: что духи живут по своим законам.

Миссис Мэдкрофт выпрямилась и стала приводить в порядок свою юбку, предоставив нам с Чайтрой возможность собрать последние осколки. Однако ее мысль, судя по выражению лица, продолжала работать в прежнем направлении, и миссис Мэдкрофт немного погодя заговорила, ни к кому конкретно не обращаясь: «Я предупреждала и предупреждаю их, когда они приходят ко мне, что я не всесильна. Да, я общаюсь с духами, но это не значит, что я могу вызывать их в любое время по желанию своих клиентов. Одно дело контактировать с теми, кто умер недавно, скажем, несколько недель или месяцев тому назад. Они еще недалеко и охотно отзываются на мое приглашение к беседе. Они хорошо помнят свои земные привычки, привязанности, дела и с удовольствием высказывают свои суждения.

Но другое дело контакты с духами давно умерших людей. Они уже устроены на определенном им месте и заняты своими делами. Они не хотят, чтобы их отзывали назад, тревожили и отвлекали от дел даже для тех людей, которых они прежде на земле любили. В конце концов, люди покидают этот мир не для того, чтобы по каждому пустяку наведываться сюда обратно».

Чувствовалось, миссис Мэдкрофт увлеклась игрой мыслей и воображения. Она издала уже знакомое восторженное восклицание-вздох: «Ах, этот другой мир! Он полон прекрасных ярких цветов и удивительных поющих птиц. Там есть реки, озера и горы. И все они так прекрасны и величественны! Там самые низкие вершины превосходят высочайшие вершины этого мира. Духи созерцают все эти божественные красоты, наслаждаются ими. Можем ли мы после всего этого обвинять их в том, что они забыли о нас?»

Чайтра не выдержала и фыркнула. Я с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться одновременно со служанкой.

— Но миссис Бродерик, кажется, не согласна с вами? — спросила я, чтобы подавить приступ смеха.

— О, она ужасная женщина! — мгновенно изменила тон миссис Мэдкрофт. — Будь я ее мужем, я тоже не захотела бы возвращаться к ней. Она обвиняет меня, в том, что я будто бы бросила ее в трудную минуту. Это я-то бросила ее? Да я находилась рядом с ней даже тогда, когда уже никто больше не мог ей помочь. Не просто находилась, но и помогала. Какая неблагодарность!

Миссис Мэдкрофт повернулась ко мне, ее щеки пылали.

— Хилари, никогда, никогда не поступай так, как я — не посвящай свою жизнь другим! — торжественно произнесла она. — За бескорыстие нет награды в этом мире.

Посчитав на данный час свою воспитательную миссию выполненной, хозяйка предложила мне подняться к себе наверх и отдохнуть. Ее предложение оказалось кстати, поскольку мне было необходимо вымыться и переодеться к ужину. Кстати, к ужину миссис Мэдкрофт ждала гостя. Бросив последний осколок хрусталя в корзину для мусора, я с удовольствием позволила хозяйке выставить меня из гостиной.

Во время переодевания у себя наверху я неторопливо перебирала в памяти все то, что услышала из уст миссис Мэдкрофт после визита скандальной посетительницы. Многое показалось мне фантастическим, кое с чем я в принципе не могла согласиться. Но в чем наши суждения с хозяйкой дома полностью совпадали, так это в оценке уходящего дня. Действительно, день выдался из тех, которые запоминаются на всю жизнь.

Мое провинциальное классическое воспитание, к сожалению, не подготовило меня к таким эмоциональным встряскам. Общение с женщиной вроде миссис Мэдкрофт всего лишь в течение одного дня, похоже, оказалось для меня непосильным. Предположения по поводу экзотических способностей миссис Мэдкрофт, возникшие у меня после столкновения с мистером Ллевелином, подтверждал также случай с миссис Бродерик. Вот уж влипла я так влипла! Прямо-таки сумасшедший дом. Хозяйка изо всех сил старалась оставить меня здесь, но я не могла представить себе жизни в нем. И уехать тоже не могла. Мне так хотелось узнать о своей матери как можно больше, и главное-то, чего я не знала.