И еще думалось: не отказавшись от своих республиканских взглядов, он выбрал себе новое кредо. Его политические взгляды никто не разделяет, но и не осуждает. Он не должен изменять своим взглядам, если пожелает.

Но ему не было никакой потребности отказываться от своих взглядов в обществе, где он сейчас находился; поскольку он стоял и принимал комплименты из весьма симпатичных уст, он чувствовал себя вполне довольным и даже счастливым.

Это счастье достигло своего апогея, когда он услышал приятный шепот:

— Я так рада вашему успеху!

Это было сказано на ушко юной девочкой, с которой он танцевал лансье note 18 и которая, впервые в эту ночь, стала его партнершей. То была Бланш Вернон.

— Боюсь, что вы мне льстите, — отвечал он. — Во всяком случае, рецензент точно мне льстил. Журнал, который вы читали, отличается снисходительным отношением к начинающим авторам, и я — не исключение из этого правила. Вот то, что меня сделало известным и то, что вы, мисс Вернон, называете успехом. Это не более чем энтузиазм моего рецензента, возможно, вдохновленного сюжетами, которые могли казаться ему новыми. Эти сюжеты, описанные в моем романе, относится к не очень известной стране, о которой раньше никто не писал.

— Но они очень интересны!

— Как вы можете знать об этом? — спросил Майнард в удивлении. — Разве вы читали книгу?

— Нет, но газета напечатала одну из историй — отрывок из книги. Я могу по ней судить о вашем романе.

Автор не знал об этом. Он просмотрел только литературную рецензию — начальные и последние абзацы.

Они расточали ему комплименты, но гораздо более приятные он услышал в этих словах, которые казались весьма искренними.

Трепет восторга охватил его, когда он подумал о сюжетах, заинтересовавших ее. Ее образ был все время у него перед глазами, когда он рисовал их. Именно она вдохновила его на портрет «ЖЕНЫ-ДЕВОЧКИ», придав книге особое очарование, как он полагал.

Он уже готов был сказать ей об этом и, возможно, сказал бы, если бы не опасался быть услышанным танцующими рядом.

— Я уверена, что это очень интересные истории, — сказала она, после того как они, разойдясь в стороны, снова соединились в танце. — Я продолжаю так считать, хотя я еще не читала книгу, но когда я прочитаю, вы скажете мне свое собственное мнение о ней.

— Я думаю, что вы будете разочарованы. Эта история — об обычной жизни на границе, вряд ли она будет интересна молодой девушке.

— Но ваш рецензент так не считает. Совсем наоборот. Он пишет, что это очень чувственный и романтический сюжет.

— Я надеюсь, что вы его полюбите.

— О! Я так мечтаю прочитать это! — продолжала девочка, словно не замечая скрытого смысла обращенной к ней фразы. — Я уверена, что не смогу заснуть сегодня вечером и буду думать только об этом!

— Мисс Вернон, вы не представляете себе, насколько я рад интересу, который вы проявляете к моему первому литературному опыту. Если бы, — добавил автор со смехом, — я бы мог предположить, что вы на самом деле не уснете ночью, прочитав мой опус, я бы поверил в успех, о котором пишет газета.

— Возможно, так оно и будет. Вскоре мы увидим. Папа уже телеграфировал в «Мади» насчет книги, ее уже послали, и мы ждем, что она придет утренним поездом. Завтра ночью — если ваш роман не слишком длинный — я обещаю вам поделиться своим впечатлением от него.

— Роман не очень длинный. Я буду с нетерпением ждать, чтобы выслушать ваше мнение о нем.

И он ждал этого с нетерпением. Весь следующий день, преследуя куропаток по жнивью и полям с репой, стреляя в птиц, он был всеми мыслями только о книге, ибо знал, что она читает его роман!

Франк Скадамор, примерно восемнадцати лет, был типичным представителем золотой молодёжи Англии.

Родившийся с серебряной ложкой во рту, росший в золоте, среди огромного богатства, которое рано или поздно перейдет к нему по наследству, и имея в перспективе титул пэра, он считался весьма подходящим спутником для молодых девушек на выданье.

Далеко не одна заботливая мать мечтала о том, чтобы заполучить его в зятья.

Вскоре, однако, стало ясно, что все эти леди не могут рассчитывать на его руку, поскольку будущий пэр четко обозначил свою привязанность к той, у кого не было матери, — к Бланш Вернон.

Он провел достаточно времени в Вернон Парке, чтобы иметь возможность оценить исключительную красоту своей кузины. Еще когда он был мальчиком, Бланш ему нравилась; когда он стал юношей, его страсть только усилилась.

В его короткой жизни еще не случалось такого, чтобы он не смог добиться всего, чего хотел. Так почему же он должен только питать надежду, когда опыт всех его прежних лет говорит: все, чего только пожелает, он сможет получить?

Потому он желал Бланш Вернон, и у него не было никакого сомнения, что он ее получит. Он даже не считал нужным прилагать усилия, чтобы завоевать ее. Он знал, что его отец, лорд Скадамор, с нетерпением ждет этого союза, и что отец девочки также был не против этого брака. Не должно было быть противодействия ни с одной из сторон; и он только ждал, когда его юная возлюбленная вырастет и будет готова к семейной жизни, — чтобы сделать предложение и получить согласие.